Что сделает безумный скульптор из неживого камня?

Андрей предложил посетителю снять шляпу и провёл в гостиную. Там они сели друг напротив друга и повели разговор. Во время беседы Андрей неустанно изучал посетителя. Такое лицо могло принадлежать равно учёному, художнику, посыльному, дельцу, мошеннику и фокуснику. В его умном взгляде, то внимательном, то задумчиво углубленном в себя, временами пробегали искры непонятного веселья. Он представился:

— Александр Воротов, называйте меня так.

«Называйте меня так», будто это сменный костюм, а не имя. «Как вам удобно, так и называйте, не все ли равно?». Гость оказался выгодным заказчиком. Ему хотелось, чтобы Стрела создал по фотографии женщины её скульптурный портрет в полный рост.

— Все детали — на ваше усмотрение. Меня заботит немногое — портретное сходство, и ещё материал. Это должно быть что-то твердое и долговечное. Глина, дерево и гипс сразу отпадают.

— Значит, металл или камень.

— Камень предпочтительнее, он более естественен. Но если вам угодно сделать её из стали или чего-то другого, я не буду возражать.

— Тогда остановлюсь на мраморе, благо в Граде в нём недостатка нет.

— Отлично, материал подходящий. Стиль, поза, выражение лица, одежда или её отсутствие остаются за вами. Да, ещё рост. Сделайте её в натуральную величину, это около 1 нильфена ½ бремолы.

— То есть довольно высокая. Хорошо, в таком случае проблем возникнуть не должно. Где вы собираетесь её поместить?

— Это неважно. Я сам пока не знаю, куда её поставить. Считайте, что её место — везде, — гость посмотрел загадочно, словно находил забавной подобную секретность.

Игривый тон не позволял ему верить.

— И вас совсем не интересует, какой именно я ее изображу?

— Совершенно верно.

— Интересно. Что ж, давайте фотографию.

Гость протянул фотокарточку, и у Андрея перехватило дыхание. Он резко отстранился, пальцы инстинктивно вцепились в ручки кресла. Несколько секунд его трясло, и он задыхался. Он медленно и очень, очень осторожно поднял глаза на посетителя. Тот спокойно встретил его взгляд. Сама собой просилась мысль накричать на незнакомца и выставить его вон, но Андрей был уже не тем человеком, который закатывает бурные скандалы. Он сглотнул и, стараясь успокоить дыхание, заговорил тихим, низким голосом:

— Кто вы? Вы знаете про тот случай. Зачем вы пришли ко мне?

Незнакомец выдержал длительную паузу. В воздухе повисло молчание, вернувшее Андрея в давние годы в академии, в тот злополучный керавийский морг. Внутри всё натянулось от сознания того, что кому-то ещё, помимо нескольких его друзей, оказалось известно обо всей истории. Гость улыбнулся и кивнул. «Да, мне все известно», — такого было значение жеста. Интересно, каким образом эта загадка, сверхъестественная по своей сути, могла дать о себе знать в очередной раз? Внезапно Стрела почувствовал себя легче. Вот оно, простое объяснение! «Этот тип такой же ненормальный, какими раньше были мы сами. Ему тоже по нраву всё, что отдаёт патологией и смертью. Может, он один из того сборища сумасшедших, с которыми Матвей нас знакомил. Несомненно, от них он всё и узнал, там за такие рассказы удавится каждый первый». Ему стало мерзко.

— Мне совершенно не хочется удовлетворять интересы подобного рода. Это как минимум глупо, к тому же оскорбляет память умерших, так я сейчас считаю.

— Вы меня не поняли, Стрела, — заказчик заговорил твердо и с расстановкой, — я не пытаюсь удовлетворить собственное любопытство или потешить чьи-то извращенные инстинкты. За моим требованием стоит нечто большее.

— Но что?

— Этого я вам не могу сказать.

Андрей возмущенно хлопнул себя по коленям. Гость продолжил, как ни в чем не бывало:

— Правда не могу, это всё на корню загубит. У вас тогда просто ничего не выйдет, поверьте мне. Знаю, вы поступите умно и не будете отказываться от работы.

— С какого перепуга я от неё не буду отказываться? Вообще-то, я хочу точно знать, на что именно меня подбивают.

— Вы знаете цену тайнам и понимаете, что тогда, в Керавии, столкнулись с настоящей Тайной, так не удивляйтесь, если начало разгадки выглядит странным. Вы слишком умны и любопытны, чтобы отвергнуть шанс разобраться во всём из-за минутного возмущения, — он заговорил с полной уверенностью в том, что его указания выполнят, — Имейте в виду, я хочу, чтобы до завершения работы вы ни о чем не догадывались. Я не ограничиваю вас в сроках, но надеюсь, вы приложите все усилия. И, что бы ни случилось, дорогой Стрела, не избавляйтесь от скульптуры. Я приду за ней сам, а до тех пор она должна быть у вас. Если кто-то будет задавать вопросы о вашей работе или обо мне — пожалуйста, рассказывайте и показывайте, только не нужно говорить о том, кого именно вы изображали. Вся керавийская история должна остаться между нами и ещё несколькими людьми. Молчите о ней.