Что скрывается за чертополохом

Среди всего этого хаоса Уокер недолго пробыл со своими родителями в Портобелло. С тех пор у них случалось несколько неловких телефонных разговоров, но они планировали приехать к нам снова в новом году. Мне кажется, мое горе из-за потери шанса примириться с отцом, заставило Уокера работать над преодолением двадцатилетнего отчуждения со своими родителями. Оказалось, его мама на протяжении многих лет пыталась найти его, но Уокер столько раз переезжал из-за своей работы, что ей этого так и не удалось. А после нашей безмолвной встречи в Эдинбурге, она выяснила, что Уокер все еще поддерживал связь с другом детства, и воспользовалась этим, чтобы связаться с ним. Я была благодарна Уокеру за то, что он позволил ей это сделать. Невозможно не гордиться его необычайной способностью прощать.

Келли едва дала нам закончить завтрак, прежде чем вытащить меня из кухни в гостиную. Под ёлкой лежали подарки от ее школьных друзей и службы горничных поместья, а также подарки от Уокера и нашего дружественного семейства Адэр. Вскоре я выяснила, что там же спрятаны и два подарка на мой день рождения.

Уокер устроился рядом со мной на диване, чуть меня приобняв, я прижалась к его здоровому боку, а Келли принесла подарки. Первый представлял собой небольшую подарочную коробочку, а второй — конверт.

Я вопросительно взглянула на Уокера.

— Когда вы успели? Нам едва хватило времени на покупку рождественских подарков.

Уголки его губ приподнялись.

— Сначала открой коробку.

Келли передала коробочку, завернутую в ярко-розовую блестящую бумагу, и я знала, что в вопросе упаковки Уокер предоставил право выбора ей.

— Ой, что там может быть? — я ухмыльнулась дочери, потому что она выглядела так, словно вот-вот лопнет от волнения.

К моему удивлению, я нашла внутри ключ, перевязанный лентой.

— Объясните? — Я указала на них обоих ключом.

— Теперь открой конверт, — распорядился Уокер.

Переполняемая любопытством, я открыла конверт и вытащила пару сложенных листов бумаги. Посмотрев на контракт, мои губы приоткрылись от шока.

— Это то, о чем я думаю?

Уокер наклонился и постучал пальцем по нижней части второй страницы.

— Нужна лишь твоя подпись.

Я вернулась к первой странице и прочла адрес.

— Как? — прошептала я.

— В Арднохе четыре туристических магазина, — объяснил Уокер. — Два на Касл-стрит пустуют. В одном из них в девяностые располагался ресторан. В задней части есть старая кухня, которой требуется обновление, но мы без проблем с этим справимся.

— Это тот туристический магазин рядом с гастрономом Мораг? — Это была первоклассная недвижимость.

Он слегка пожал плечами и сказал, будто это не имело большого значения:

— Я убедил Гордона, что ему лучше сдать это место тебе, чем конкурировать с другими туристическими магазинами. И все, включая Гордона, знают, что ты можешь позволить себе арендную плату. На самом деле, я думаю, если дела пойдут хорошо, мы могли бы убедить его продать это место.

Я взяла ключ с ленточкой, и мои глаза наполнились слезами.

— Ты подарил мне… пекарню?

— С днем рождения, детка, — хрипло сказал он.

Когда я посмотрела на Келли, в ее глазах тоже стояли слезы. Слезы счастья. Я раскрыла ей объятия, и она бросилась на меня с такой силой, что чуть не опрокинула на Уокера.

— Я очень сильно тебя люблю, — выдавила я.

— Я тоже тебя люблю. — Она крепко стиснула меня, а затем отпустила. Ее глаза обратились к Уокеру. — Но это сделал Уокер.

Он ласково потянул за прядь ее волос.

— А идея была твоя.

Я с удивлением смотрела на этого великолепного мужчину, задаваясь вопросом: чем я его заслужила.

— Я люблю тебя. Спасибо. — Я понимала, что, вероятно, потребовалось сильно убеждать Гордона, чтобы заставить его уступить.

Глаза Уокера сверкали от удовольствия.

— Пожалуйста. Я тоже тебя люблю.

— Ладно, на этой ноте перестаем быть сентиментальными, — объявила Келли, как маленькая взрослая, после чего посмотрела на Уокера таким взглядом, в котором отражалась слишком большая мудрость для ее юного возраста. — Уокер, спасибо, что спас маме жизнь. Я люблю тебя.

У меня сжалось сердце, а Уокер с трудом сглотнул. Ему потребовалась минутка, будто он сдерживал эмоции, но затем он наклонился и заключил Келли в крепкие объятия. Его голос был подобен наждачной бумаге, скрежещущей по камню, когда он ответил:

— Я тоже люблю тебя, кроха.

Я не знала, куда смотреть. На двух моих самых любимых людей в этом мире, выражающих друг другу привязанность, или на их подарок на мой день рождения.

— Господи, — обратилась я к потолку, — мне не хочется тебя огорчать, приятель, но в этом году я выиграла лучший день рождения.

ЭПИЛОГ

Полгода спустя

Я усаживал Келли вместе с кексами на пассажирское сиденье внедорожника, когда в моем кармане зазвонил телефон.

— Держишь? — спросил я ее, указывая на коробку.

Она обхватила ее крошечными ручками и торжественно поклялась:

— Буду защищать их ценой собственной жизни.

Я усмехнулся, задаваясь вопросом, откуда детям удавалось нахвататься такого дерьма.

— Будем надеяться, что до этого не дойдет, кроха. — Захлопнув ее дверцу, я вытащил телефон. Звонила мама.