Что создано под луной?

Нет ничего более бессмысленного для понимания природы, чем наблюдение животных в неволе и людей на свободе.

– Как приятно, – проговорил Искариот, собирая хлебом остатки подливы со дна тарелки и отправляя их в рот, – Как приятно на сытый желудок поговорить о чем-нибудь хорошем.

Почти так же приятно, как поговорить о чем-нибудь плохом – на голодный.

– И какие слова тебе приходят на ум? – улыбнувшись, спросил Крайст.

– Поешь хорошо – и, кажется, что денек выдался удачный, – проговорил Искариот, видимо предполагая, что такое утверждение не может быть подвергнуто сомнению.

– Нас попытались расстрелять, чуть не отправили на дыбу, едва не растерзали в толпе и чудом не подорвали бомбой. Если это удача, то, что же такое – неудача? – грустно улыбнулся Крайст.

– Крайст, – не удержался Риоль, – Совсем недавно ты называл сегодняшний день – удачным для нас. И это была правда.

– Для нас – да. Правда – удачный день.

Но, может, это неудачный день для правды, – вздохнул Крайст.

Услышав эти слова Крайста, Искариот, отойдя в сторону, тихо сказал:

– Как и всякий другой…

– Эх, – погладив живот, приятно вздохнул Искариот, видимо не желая больше касаться такой скользкой темы, как правда, – Спасибо, Господи, что ты нас создал!

– А если серьезно, – Риоль отложил тарелку на траву, – Бог создал людей по своему образу и подобию?

– Да. Только не забывай, что в своем творчестве, Всевышний просто вынужден был быть сюрреалистом…

– Значит, мы созданы по образу и подобию Бога? – словно размышляя над чем-то, повторил Риоль, но Крайст мягко перебил его:

– Да. Но не это важно.

– А что?

– То, что свою жизнь люди строят – по своему образу и подобию…

– Может, для Бога, люди – это что-то иллюзорное? – Любой творец вынужден выбирать: что он считает иллюзией – жизнь, или свое творение…

– Почему же Творец задал людям вечные вопросы, но не дал вечных ответов? – Потому, что вечные вопросы людям – это предпосылка их поиска своих ответов в каждое конкретное время…

– Крайст, скажу тебе откровенно: мне иногда кажется, что ты говоришь не с нами, а сам с собой. – Риоль, говорить самому себе – это улыбаться девушке в темной комнате…

– Скажи, Крайст, а как же – главный вопрос философии?

– Тебя интересует – что первично: идея или материя?

– Этот вопрос интересует мыслителей всех времен.

– Ничто не первично, – Крайст увидел удивленный взгляд Риоля и пояснил, – Материя является носителем идеи, и, в тоже время, сама организуется под воздействием той идеи, носителем которой является.

– Крайст, а мысль – материальна?

– Слава Создателю – нет.

– Почему?

– Потому, что тогда люди разрушили бы вселенную, насоздавав пороков.

– Разве пороков мало сейчас?

– Не мало. Просто пороки сейчас величиной с человека.

А были бы величиной с его фантазию…

– Скажи, Крайст, каяться должны все?

– Знаешь, Риоль, исповедь – это, кроме всего прочего, профилактика души.

– Интересно, в чем должны каяться честные, безгрешные люди? – усмехнулся, до этого молча слушавший разговор Крайста и Риоля, Искариот. Мягко улыбнувшись и, ни на кого не глядя, Крайст ответил:

– У безгрешных просто плохая память…