Читаем Что такое любовь и другие микроновеллы полностью

Что такое любовь и другие микроновеллы

Этот сборник из почти четырех десятков коротких новелл – своего рода тематическая выборка из огромного, на тысячу страниц, тома под названием «Микроновеллы». Острым, как скальпель хирурга, пером автор препарирует супружескую и семейную жизнь, обнажая целую гамму человеческих чувств, от самых нежных до карикатурно-жестоких. Он «по косточкам» разбирает, что такое любовь и связанные с нею надежды и разочарования. Каждая микроновелла – это не просто зарисовка, но полноценный рассказ об истории любви, которая может наполнить жизнь новым смыслом, а может и разрушить ее до основания. В череде колоритных, не похожих друг на друга, но удивительно достоверных персонажей читатель наверняка встретит знакомые типажи, выписанные с поразительной психологической точностью – и не без толики черного юмора.

Режис Жоффре

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература18+
<p>Режис Жоффре</p><p>Что такое любовь и другие микроновеллы</p>

© Éditions Gallimard, 2007

© М. Троицкая, перевод на русский язык, 2020

© ИД «Городец», издание на русском языке, оформление, 2020

<p>Новый ребенок</p>

Можно долго любить бросившую вас женщину и ради любви к ней жениться на ее дочери. В университете, когда она была моим научным руководителем, мы скрывали свою связь. Через несколько месяцев она дала мне от ворот поворот и переключилась на одного бакалавра. Сегодня я понимаю, что был для нее секс-игрушкой – юным пенисом, присобаченным к взрослому телу, сохранявшему на коже отблеск детства.

Ее дочь понятия не имела о наших отношениях, но однажды, роясь у нее в сумке, я наткнулся на фотографию девушки на теннисном корте. После того как мы расстались, я провел небольшое расследование и скоро выяснил, какой клуб она посещает. Три недели спустя я уже уложил ее к себе в постель. Перед каждым свиданием я протыкал презерватив иголкой. Мне удалось отговорить ее от аборта и убедить выйти за меня замуж, приведя ряд выдуманных причин нравственного характера.

С тех пор каждый раз, когда я чувствую, что она вот-вот от меня сбежит, примерно через год она рожает нового ребенка, и эти три или четыре килограмма живого веса повисают у нее на ноге неподъемным ядром. Мы еще не стали многодетной семьей, но четверо наших отпрысков позволяют нам пользоваться заслуженным уважением со стороны окружающих. Чтобы ее подбодрить, после очередных родов я преподношу ей какое-нибудь украшение. Она передаривает его медсестрам.

– Я люблю тебя.

– Я знаю, что нет.

Она не разрешает мне присутствовать в родильном зале. Я жду в коридоре, возле кофейного автомата, вместе с ее матерью. С годами она погрустнела, а меня ненавидит. Со свойственным ей извращенным умом она с самого начала поняла, что моя любовь – это хитрый трюк с целью заставить ее стать частью моей жизни. Она избегает смотреть мне в глаза, никогда не чмокнет в щечку. Но на семейных посиделках я могу наслаждаться звуками ее голоса, хотя она ухитряется ни разу не обратиться непосредственно ко мне. И потом я могу мыть руки в ее ванной, разглядывать ее косметику и флаконы ее духов. Я могу дышать ее запахами.

– Я тебя люблю.

Она не отвечает и делает вид, что пьет кофе из пластикового стаканчика. Она смотрит в окно, на парковку. Я слышу, как она тихо всхлипывает. Ее дочь в это время продолжает пыхтеть, производя на свет мое потомство.

<p>Неукоснительное счастье</p>

В моей квартире вход солнцу категорически запрещен. Я открываю ставни только ночью, когда оно давно ушло за горизонт. Даже в самые темные зимние месяцы оно слепит, словно бритвой вырезая силуэты предметов и людей. Я предпочитаю свет луны – за исключением полнолуния, – ламп и ночников.

Я живу за счет аренды квартир в доме, где мне принадлежат шесть этажей, сам занимая всего сотню квадратных метров.

– Если я когда-нибудь и работал, то только над повышением своего физического комфорта.

Я женат тридцать лет. Иметь детей я отказался, не желая размножаться и опасаясь шума. Моя жена обожает свет и суету, и я ей не мешаю: пусть ходит, гуляет, принимает солнечные ванны в парке Монсо, слушает, как с ревом, дождавшись зеленого сигнала светофора, трогаются с места автомобили, и, пересекая город от края и до края, вливается в толпу со слишком четкими очертаниями.

По возвращении она описывает мне новые рекламные афиши, рассказывает, какую песню играло радио в проезжавшей мимо машине с открытыми окнами, какую улицу перекопали, докладывает, что видела женщину, которая шла под проливным дождем, и было заметно, что под мокрым платьем она голая; еще она видела иностранную собаку, крупную, почти желтого цвета, на коротеньких лапках; ее вела дама в шляпе, и, несмотря на отсутствие морщин – результат многочисленных подтяжек, – каждому было ясно, что порог шестидесятилетия она перешагнула примерно вечность назад.

– Еще я видела мужчину с головой, похожей на спаржу.

Моя жена – превосходный протез, искусственная рука, с помощью которой я собираю информацию, необходимую, чтобы не утратить контакт с внешним миром.

Тем не менее, раз в неделю мы ходим ужинать в ресторан. Мы всегда садимся за один и тот же столик в глубине зала, откуда я могу исподтишка наблюдать за посетителями и расчленять их, как судмедэксперт, готовый за финансовое вознаграждение или коробку гаванских сигар живьем уложить их на секционный стол.

У меня довольно тонкий слух, чтобы различать произносимые ими слова, и достаточно быстрый ум, чтобы следить за несколькими разговорами одновременно. Я проникаю в их закрытую футляром жизнь, распознаю за взрывами смеха драмы, сопровождающие их существование; по тому, как они подносят к губам бокал или разрезают кусок мяса – рукой тонкой и белой или тяжелой и покрытой шрамами, – я угадываю разочарования, которые не позволяют им купаться, подобно мне, в неукоснительном счастье.

<p>Кипящий рог</p>

– Ты меня любишь?

– Слишком жарко.

Перейти на страницу:

Все книги серии Коллекция Бегбедера

Орлеан
Орлеан

«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы. Дойдя до середины, он начинает рассказывать сначала, наполняя свою историю совсем иными красками. И если «снаружи» у подрастающего Муакса есть школа, друзья и любовь, то «внутри» отчего дома у него нет ничего, кроме боли, обид и злости. Он терпит унижения, издевательства и побои от собственных родителей, втайне мечтая написать гениальный роман. Что в «Орлеане» случилось на самом деле, а что лишь плод фантазии ребенка, ставшего писателем? Где проходит граница между автором и юным героем книги? На эти вопросы читателю предстоит ответить самому.

Ян Муакс

Современная русская и зарубежная проза
Дом
Дом

В романе «Дом» Беккер рассказывает о двух с половиной годах, проведенных ею в публичных домах Берлина под псевдонимом Жюстина. Вся книга — ода женщинам, занимающимся этой профессией. Максимально честный взгляд изнутри. О чем думают, мечтают, говорят и молчат проститутки и их бесчисленные клиенты, мужчины. Беккер буквально препарирует и тех и других, находясь одновременно в бесконечно разнообразных комнатах с приглушенным светом и поднимаясь высоко над ними. Откровенно, трогательно, в самую точку, абсолютно правдиво. Никаких секретов. «Я хотела испытать состояние, когда женщина сведена к своей самой архаичной функции — доставлять удовольствие мужчинам. Быть только этим», — говорит Эмма о своем опыте. Роман является частью новой женской волны, возникшей после движения #МеТоо.

Эмма Беккер

Эротическая литература
Человек, который плакал от смеха
Человек, который плакал от смеха

Он работал в рекламе в 1990-х, в высокой моде — в 2000-х, сейчас он комик-обозреватель на крупнейшей общенациональной государственной радиостанции. Бегбедер вернулся, и его доппельгангер описывает реалии медийного мира, который смеется над все еще горячим пеплом журналистской этики. Однажды Октав приходит на утренний эфир неподготовленным, и плохого ученика изгоняют из медийного рая. Фредерик Бегбедер рассказывает историю своей жизни… через новые приключения Октава Паранго — убежденного прожигателя жизни, изменившего ее даже не в одночасье, а сиюсекундно.Алкоголь, наркотики и секс, кажется, составляют основу жизни Октава Паранго, штатного юмориста радио France Publique. Но на привычный для него уклад мира нападают… «желтые жилеты». Всего одна ночь, прожитая им в поисках самоуничтожительных удовольствий, все расставляет по своим местам, и оказывается, что главное — первое слово и первые шаги сына, смех дочери (от которого и самому хочется смеяться) и объятия жены в далеком от потрясений мире, в доме, где его ждут.

Фредерик Бегбедер

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература

Похожие книги

Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы