Что такое теория значения?

У нас не было бы ни малейшего представления о том, как можно построить такую теорию значения, если бы нам не было известно введенное Фреге различие между смыслом и действием. Не имея в виду такого различия, понимание говорящим любого данного предложения пришлось бы считать лишь осознанием каждой особенности использования этого предложения, т.е. осознанием полного значения любого возможного произнесения этого предложения. Знаменитое высказывание Витгенштейна ”Значение есть употребление” можно интерпретировать многими способами, большинство из которых, по-видимому, совпадет с некоторыми аспектами его собственного понимания. Один из самых радикальных способов его интерпретации состоит в полном отрицании какого-либо различия между смыслом и действием. Однако у нас нет никакой концепции относительно того, как приступить к описанию употребления любого конкретного предложения без помощи какого-либо общего механизма, включающего в себя различие подобного рода, следовательно, нам пришлось бы совершенно отказаться от попытки построить какое-либо систематическое описание языка. Различие между смыслом и значением неявно присутствует в любом тезисе, например в рассматриваемом нами тезисе о том, что знать значение предложения означает знать условия его истинности. Тот, кто относительно некоторого данного предложения знает, при каких условиях данное предложение истинно, еще не знает всего того, что нужно знать, для того чтобы понять значение произнесения этого предложения. Если же мы предположим, что он это понимает, то тем самым мы неявно припишем ему понимание того способа, которым условия истинности какого-то предложения детерминируют конвенциональный смысл его произнесения. Однако поскольку именно теория значения должна выявить все то, что должен неявно знать говорящий для того, чтобы пользоваться языком, постольку предполагаемая связь между условиями истинности предложения и характером лингвистического акта его произнесения должна быть описана теорией. Об этом свидетельствует феномен наклонения (которое не всегда выражается глагольным окончанием): в большинстве языков имеется много предложений, которые трудно характеризовать как истинные или ложные, хотя они соединены устойчивыми синтаксическими связями с предложениями, обладающими истинностной характеристикой. Теорию значения можно сформулировать так, чтобы не приписывать подобным предложениям истинность или ложность, а связывать с ними некоторую параллельную характеристику, например условие выполнения в случае повелительных предложений. При этом следует ясно установить, что означает произнесение предложения, обладающего условиями истинности, и предложения, связанного с некоторым другим условием. И напротив, теорию можно сформулировать так, что она будет ассоциировать условия истинности со всеми предложениями. Однако в этом случае теория должна содержать объяснение смысла различных наклонений, т.е. она должна объяснить различные отношения, в которых условия истинности некоторого предложения находятся к акту его произнесения в соответствии с наклонением данного предложения. Даже если бы мы рассматривали язык без наклонений, нам не уйти от того факта, что конвенциональный смысл некоторого данного высказывания не является единым: одно и то же предложение может использоваться для выражения различных вещей. Таким образом, теория все-таки должна была бы предложить понимание тех разнообразных способов, с помощью которых условия истинности некоторого предложения могут, согласно контексту, соединяться со смыслом, приписанным его конкретному произнесению.

Простейшим способом будет следующий. Если предположить, что знание условий истинности некоторого предложения дает говорящему знание полного употребления этого предложения, то это может быть обусловлено только его пониманием содержания понятия истины. Та часть теории значения, которая говорит об условиях истинности предложений языка, устанавливает лишь объем данного понятия. Следовательно, она не выявляет тех особенностей понятия истины, которые из условий истинности некоторого предложения позволяют вывести полное употребление этого предложения. Если бы вместо термина ”истинно”, который считается понятным, теория использовала некоторый исходный технический термин, не употребляемый вне теории, то было бы нельзя считать, что одно лишь знание принципов, управляющих применением данного предиката, уже дает говорящему знание об употреблении каждого предложения. В этом случае теории потребовалась бы дополнительная часть, устанавливающая связь между применением этого термина к тому или иному предложению и употреблением самого этого предложения. Такая дополнительная часть теории значения охватила бы те принципы, связанные с понятием истины, которые нужно было бы усвоить, для того чтобы иметь возможность вывести употребление некоторого предложения из знания условий его истинности.