Что там?

Он мог уйти, уже выполнил свою миссию, и ему ужасно хотелось пить, но долг толкал вперед. Разведчик осторожно тронулся дальше. Переступая через камни, прижимаясь к самой земле, чтобы слиться с серым ландшафтом, он преодолел самый опасный участок.

Кислый, резкий запах остановил разведчика. Он замер, только глаза резко повернулись в сторону. Труп лежал между камней. Повернув голову, он осмотрелся. Никого. У погибшего не было ран, только странные волдыри на губах и шее. Рука одернулась, разведчик не знал, что это, но осторожность не помешает. Он тронулся дальше.

— Что там? — спросила королева у впереди смотрящего.

Воин, в чьи обязанности входило смотреть и докладывать, прищурился, вытянул шею вперед и с минуту внимательно рассматривал дым от множества костров. Он заметил в нескольких местах горящие палатки и телеги с фуражом.

— Похоже, там диверсия, они бегают и ищут кого-то.

Королева не проронила ни слова, только крепче сжала браслет мужа и молча покинула стену.

Город затаил дыхание, все были на своих местах. Бомбардиры готовы были в любую секунду начать заряжать катапульты, а лучники, устроившись в тени, дремали. Когда еще будет время, чтобы отдохнуть.

От баррикады к баррикаде бегали связные, горожане шептались, а пекари отмеряли положенные каждому пайки. Город ждал смерти.

— Что происходит?

— Что они задумали?

— Почему молчат?

— Почему не атакуют?

Нет ничего хуже, чем ждать. Лучше сразу умереть, но не подвергаться этой мучительной пытке ожидания. Войска на стене не понимали, что случилось, но Драги не наступал. Они радовались, но тут же понимали, что враг что-то придумал, более изощрённое, чем просто штурм.

— Сколько времени прошло? — спросил Шарт у своего подчиненного.

— Пять дней.

— Пять, — задумчиво повторил. — Выслать разведку.

— Нет! — почти крикнул белый жрец.

— Что? — Шарт не позволит какому-то сумасшедшему ему перечить.

— Нет! — все так же громко, чтобы было слышно всем, повторил Сандико. — Я сам пойду.

— Вас убьют.

— Вы же не разведчик.

— Идите, — приказала королева, прекратив тем самым всякие споры.

Ворота открылись, и жрец в сопровождении таких же как он белых призраков отправился в сторону лагеря матувских войск. Он не знал, что там впереди. При его жизни никто и никогда не доставал эликсир. Рука ныла, напоминая о том, что он сделал, но Сандико поступил правильно. Все, как было описано.

Они миновали ров, но в нем никого не было. Их никто не окрикнул, не приказал стоять и не пустил в их сторону стрелу. Жрец остановился, вместе с ним остановились еще пять таких же служителей древним богам. Сандико достал из-под плаща мешок, открыл его и, не произнося ни слова, надел противогаз. То же самое сделали и остальные. Накинув на голову капюшон, чтобы со стены не было видно, что у них на лице, тронулись дальше.

Смерть — вот что они увидели через пару сотен метров.

— Не прикасаться к нечестивым, — напомнил Сандико и, переступив через пожелтевший труп, пошел к палаткам.

Еще кто-то сопротивлялся, полз по земле, оставляя после себя розовую полосу. Кто-то просто рыдал, вытирая руками уже не глаза, а то, что от них осталось. Слышались голоса, но в них звучали слова о смерти и прощении.

Жрецы шли дальше, обходя братские захоронения. Они впервые видели, как могут боги покарать. Страх затаился у них в душе, но Сандико шел дальше к той самой красной палатке, у которой развивался вымпел Драги. Ему нужно было найти ее.

Но и тут царила смерть. Охраны не было, она либо умерла, либо бежала от этого ужасного места. Жрец, уже не опасаясь нападения, вошел в шатер. Кажется, что даже сквозь фильтр он ощутил кисло-горький запах разлагаемых тел. Лицо передернулось в ужасной гримасе презрения. Тот, кто навел страх на целый континент, валялся на полу. Но Сандико нужен был не он, а принцесса Завела.

Он долго ее искал. Ее обнаженное тело закутали в тряпки и бросили в яму с нечистотами. От него мало что осталось. Лишь ожерелье и цвет волос говорили, что эта гниющая плоть когда-то принадлежала той самой принцессе.

Не произнося ни слова, жрецы сложили большой костер, положили в центр останки жертвы. Склонили головы и пропели неизвестную молитву о выздоровлении. Костер заполыхал.

— Жертва принята, — склонив голову, сказал Сандико королеве.

— Вы ее видели?

— Да.

— Как она?

Но жрец не ответил, а только молча взял маленькой портрет девочки, что всегда стоял у Дамары на столе. И, выводя каждый символ, аккуратно написал «жертва».

Королева выиграла войну, но потеряла все. У нее будет время для слез. Женщина вошла в зал, где висели портреты предков. Подошла к стене и осторожно, как драгоценность, повесила портрет дочери. Теперь было две «жертвы», которые спасли королевство от разорения и смерти. Дамара встала на колени и зашептала молитву, которую ей написал жрец:

— Clostridium Botulinum, E Coli, Bacillus Anthracis, Aspergillus, Acinetobacter Baumannii…