Что там?

Длинный коридор, тут редко кто ходит, но сейчас у входа стояли гвардейцы. Женщина шла не спеша, ее взгляд скользил от одного портрета к другому. Розовая Миринга, так звали ее тетку, только потому, что та ужасно любила розовый цвет. Хариз Высокая — ее прабабка. В действительности она не была высокой, это ее титул. Шолиз-соловей, так прозвал ее муж Дулоз. Как она рыдала, когда ее мать умерла, даже сейчас королеве ее не хватало. Ей нужен был совет, может поэтому она стояла перед портретами своих предков в надежде, что те ей хоть что-то да подскажут. Но они молчали и лишь только таинственно улыбались.

Маленький, не похожий на остальные портрет маленькой девочки. «Кто она?» — спросила сама себя Дамара и подошла ближе. Но надписи не было. Как-то очень давно она спросила своего советника, кто эта девочка, но ей только ответили, что это великая «жертва». Но что это такое, ей не пояснили.

— Жертва, — тихо произнесла королева и, сделав несколько шагов назад, потеряла портрет девочки на фоне ее предков.

В город стекались все, кто мог скрыться от неминуемого. Тянулись вереницы повозок, гнали скот, все спешили, понимали, что времени осталось очень мало. Город тянулся от самого устья реки и поднимался выше по горбатому холму. С одной стороны люди спешили в город, а с другой стороны тянулись вереницы тех, кто наоборот покидал его.

Уже ввели военное положение, опечатывались все склады с продовольствием, комендантский час и всеобщая военная мобилизация. Город готовился к осаде.

— Пошли вестника в цитадель, — громко сказал стражник, прищурившись и всматриваясь вдаль.

Где-то там, на горизонте, появилось облако пыли. Это всадники. Примерно час они будут кружить, обходя развалины некогда стоявшего здесь городка. Но пару лет назад здесь произошел пожар и теперь только посеревшие от дождей стены напоминали о том, что здесь кипела жизнь.

Смотритель ждал их еще вчера, но вот враг показался, ему пора уходить, иначе его жизнь закончится здесь, а он еще не готов уйти к своим предкам.

— Моя госпожа, прибыл Сандико.

— Пусть войдет.

Королева подняла голову, ее глаза от бессонной ночи покраснели. Она все обдумала, пусть это было не легкое решение, но Дамара согласилась.

В зал вошел жрец весь в белом, словно его тело было слеплено из снега. Он холодно склонил голову и, выпрямившись, стал ждать. В помещении были еще люди. Кто-то с ужасом посмотрел на вошедшего, кто-то встал и сразу молча покинул помещение, а кто-то остался ждать, чтобы услышать вердикт.

— Прошу, оставьте нас, — попросила королева.

Все кроме жреца вышли. Она подошла к нему, и по-дружески взяв его руку, погладила, тяжело вздохнула.

— Другого выхода нет.

— Нет.

— Когда?

— Завтра утром.

Королева вздрогнула, пальцы на руках чуть затряслись, она с силой сжала их, стараясь подавить в себе страх.

— Нельзя терять время.

— Знаю, она придет к вам.

На этих словах жрец сделал шаг назад и тут же молча удалился.

— Юная леди, ваша матушка просила вас остаться в покоях.

— Как? — удивилась девушка и с грустью посмотрела в окно.

Все только и говорили о войне, и она сегодня хотела подняться на крепостную стену, чтобы самой увидеть врага.

— Они еще далеко, вы успеете на них насмотреться.

— Там пыль и нечисть. Сейчас опасно находиться в городе, все улицы забиты беженцами.

Девушка и так видела все из своего окна, что там происходит в городе, слышала крики и вой овцебыков. Суматоха и дым, паника и чьи-то нескончаемые рыдания.

Завела вернулась к своему гобелену, хотела закончить его к возвращению отца, но что-то подсказывало, что уже не увидит его. Взяла иголку, поправила прядь на висках и замерла.

— Что-то случилось, милая?

Нянечка всегда была с ней. Хаге рассказывала ей легенду про косматых парунов, про свирепого дрино, про сказочную любовь, что обитает в зеленых облаках дождевых лесов цули. Ее нянечка была для нее всем, даже больше чем матерью.

— Настало время учебы.

Громко сообщила высокая женщина и, не спрашивая разрешения, взяла из рук принцессы иглу и отодвинула в сторону гобелен. Тут же в комнату вошел старичок в голубом одеянии. Сколько помнила себя Завела, к ней в комнату заходили либо женщины либо старики. Даже стража, что стояла у входа, и те были седовласые, словно боялись, что она возьмет и влюбится. Но они не знали, что она уже давно любила, вот только сама не знала кого, просто любила и все.

— Урок математики, — сказал Шул и быстро положил перед принцессой лист бумаги. — Сегодня мы повторим знания по вычислению площади.

Девушке нравилось считать и писать. Она могла часами рыться в библиотеке, рассматривая рисунки диковинных животных и, как ей казалось, сказочных растений.

За дверью раздался металлический звук доспехов. Стража встала по стойке смирно, Завела подняла голову посмотреть, кто войдет.

— Королева, — тут же объявила женщина и отошла в сторону.

Девушка встала и уже готова была броситься в объятия своей матери, но сдержалась. Она уже не та маленькая и глупая девочка, теперь ей полагается придерживаться этикета. Завела встала и, чуть присев, склонила в почтении голову.