Что-то кроме магии (СИ)

...Нестерпимая боль пронзила все тело. Рука бессильно повисла, он не удержал равновесие и упал на одно колено. И тут же — точно она ждала именно этого — сверху рухнула стена ледяной воды. Он промок мгновенно, попытался встать, но ливень вколачивал в землю, слепил, не давал разглядеть ничего вокруг.

— И все равно я смог, смог, — твердил Северус, держась за обожженную руку. Палочка выпала, и он чуть не потерял ее в мутных потоках, которые неслись с обрыва. Струи хлестали по лицу, но он крикнул небу: — Тебе меня не убить!

Сквозь гул воды донеслись крики и топот ног. Он обернулся: очевидно, дезиллюминационные чары рассеялись, и теперь к нему бежали полицейские.

— Не так быстро, господа! — рассмеялся он. — Все равно не успеете!

Сил на трансгрессию оставалось всего ничего, он не справился с воронкой и оттого не приземлился благополучно на крыльцо, а обрушился с потолка в кухне, наделав грохоту — мокрый, оскаленный, дрожащий от напряжения. На шум прибежали Лавгуд и Квиррелл, начали что-то говорить, перебивая друг друга, но он их не слушал: он смотрел на Пандору. Она была в кухне одна, когда он появился; отшатнувшись поначалу в испуге, замерла, точно не узнавая; быстро справилась с собой, взяла полотенце и как ни в чем не бывало принялась вытирать его лицо, бережно касаясь щек и лба. И от этих простых движений, от грустной улыбки и тепла мягких рук, что убирали с висков прилипшие пряди, стало так хорошо... и больно, как никогда.

* * *

— Лучше б вы с курортницами безобразничали, честное слово, — Джайлс Уильямсон укоризненно покачал головой. — Задали вы нам работы, мистер Снейп! Весь отдел сейчас занят корректировкой памяти полицейских и подготовкой соответствующих статей в прессе. А вы хотя бы отдаленно представляете, насколько это трудно в данной ситуации?! Огонь наблюдал весь Истборн, его сфотографировали, но никто не видел, чтобы на утесе готовилось световое шоу или что-то подобное! Выход подземного газа также исключается... Вот и думай теперь, как выкрутиться. И что за нелегкая вас туда понесла?!

— Пьяный был, не помню, — сидящий перед ним Северус не поднимал глаз от сложенных на столе собственных рук. Правая кисть была забинтована.

— Час от часу не легче! Покажите палочку. Если сейчас окажется, что пользовались непростительным...

— Пользовался, — тихо подтвердил Северус.

Уильямсон сердито сопел, сканируя обгоревшую палочку на использованные заклинания и затем проделывая с ней некие загадочные манипуляции.

— Вы ошибаетесь, это «Инсендио Максима», — раздельно и громче, чем надо, объявил он. Присутствующие при допросе Лавгуды и Квиррелл обменялись понимающими взглядами. — Тем не менее алкогольное опьянение — это отягчающее обстоятельство. Плюс ваше прошлое, мистер Снейп... — чиновник вздохнул, — боюсь, дело серьезное. Вам грозит год в Азкабане или штраф в размере от пяти до десяти тысяч галлеонов. Если, конечно, директор Хогвартса не предпримет какие-то меры...

— Вряд ли.

— В любом случае давайте сюда вашу левую руку, — Уильямсон защелкнул на его запястье тонкий металлический браслет, который тут же засветился красным. — В соответствии с установленной процедурой следствия бумаги по вашему делу поступят в Сектор борьбы с неправомерным использованием магии в течение трех суток. По моему опыту, разбирательство начнется не раньше, чем через неделю после прибытия документов. Браслет — это портключ в Министерство и одновременно сигнализатор. Рекомендую вам не мешкая озаботиться сбором необходимой суммы — или готовиться к тюрьме, — он сделал паузу в официальном монологе, заметив, как сжалась в кулак левая кисть преступника. — И примите добрый совет напоследок: не пытайтесь снять или заблокировать сигнализатор. Добавите себе еще полгода отсидки.

Мысль об Азкабане в первый момент заставила внутренне усмехнуться: как от тюрьмы ни бегай, все равно в нее упрешься. Но злое веселье мигом улетучилось, когда он до конца осознал смысл слов Уильямсона — полгода заключения! В сентябре приедут его слизеринцы... Где декан? За решеткой! Кто заменит его? Неужели снова вернется Слагхорн и все, чего удалось добиться за эти несколько месяцев, пойдет прахом? Северус повалился лицом в подушку, чтобы заглушить стон отчаяния. К счастью, его и так никто не мог слышать: в своей комнате он был один.

Десять тысяч галлеонов! Или пять — если повезет... Впрочем, в его положении разница в пять тысяч ничего не меняла: такая сумма у него появлялась лишь однажды, когда он собрался заказывать подарок для Лили. Тогда он варил особо редкие и запрещенные зелья для ближнего круга Повелителя. Но где они все теперь... Оставался единственный выход: идти на поклон к Малфою.