Что-то не так в городе Идеал

Владельцы лотков перемигивались, кивали – беззвучно переговаривались друг с другом. В толпе носились дети – босые, перемазанные грязью. Некоторые шныряли компаниями, другие болтались поодиночке. Похоже, абсолютно все знали Мальчика.

Вайолет остановилась у тележки с фруктами, и маленькая босоногая девочка стащила яблоко прямо у неё на глазах. Хозяин – жирный, обливающийся потом мужик – заметил кражу и пустился за воровкой в погоню, круша всё, на что только натыкался.

Вайолет ахнула и дёрнула Мальчика за рукав.

– Что он с ней сделает?

– На улице есть свои законы. Они нигде не записаны, но их все знают. Если он поймает эту девочку, она получит по заслугам.

– Но он не будет её бить?

Мальчик ухмыльнулся:

– Ну и воображение у тебя, Вайолет!

Он снова двинулся вперёд мимо лотков, проводя по каждому из них пальцами. Свернув за угол, он прислонился к стене дома и достал из кармана две булочки с глазурью.

– Будем надеяться, тут нет смертной казни для воров, – сыронизировал он и протянул одну булочку Вайолет.

– Ты украл? Но ведь нельзя брать чужое! – возмутилась она.

– Идеальная девочка, – жуя, буркнул Мальчик.

– Я не такая!

– Тогда ешь!

Вайолет посмотрела на булочку, потом опять на нового друга. Умирая от желания стереть улыбку с его лица, она вгрызлась в пышную булочку.

– Вайолет, тут никто о тебе заботиться не будет, – сказал Мальчик. – В Ничейной земле каждый сам за себя.

Эта мысль не понравилась Вайолет. Она молча жевала свою булку и разглядывала толчею вокруг. На другом конце площади что-то вспыхнуло.

– Что это там?

Посреди Рыночного двора стояло необычное дерево. Скрюченное, иссохшее, по всем признакам почти мёртвое; листьев на ветках не было. И всё-таки оно как будто блестело в темноте. Вайолет стала пробираться к нему через толпу. Мальчик двинулся вслед за ней.

Подойдя к дереву ближе, Вайолет поняла, откуда взялись эти проблески. К веткам были привязаны золотые и серебряные монеты, стекляшки, бумажки, засохшие цветы, лоскуты, любая и всяческая дребедень. Почти все тряпицы выцветшие, изорванные, лишь немногие – яркие и новые.

Её взгляд упал на бледно-розовую ленточку, трепетавшую от лёгкого ветерка. Аккуратная рука когда-то выткала на ней послание:

На память.

Я потеряна для Идеала. Никогда не забуду тебя, мама. Люблю тебя.

Твоя дочь Пип.

– Пиппа Грюмли, – шепнул Мальчик.

– Грюмли? – глаза Вайолет округлились. – Она не родственница миссис Грюмли, моей школьной учительницы?

Он кивнул:

– Угу. Пип – её дочка. А это дерево мы называем Лоскутным. Жители Ничейной земли когда-то оставляли здесь послания тем, кого потеряли. Наверное, они надеялись, что их родные будут искать их и придут сюда. Но я не думаю, что это произойдёт, ведь они даже не знают, что мы здесь. Больше никто ничего не вешает на дерево; теперь не вешает.

– Значит, у ничейников в Идеале остались родственники?

Мальчик опустил голову.

– Почти все, кто здесь сейчас находится, когда-то жили в Идеале.

– Но… сколько же лет Пиппе? – смутившись, спросила Вайолет.

– Кажется, ей было двенадцать, когда её забрали сюда. Сейчас намного больше, конечно. Лет двадцать, наверное. Здесь много таких, как Пиппа.

– Зачем они забирают детей? – Вайолет не могла прийти в себя. – А как же их родители? Они не замечают, что дети пропали?

– Не замечают. Как ты говорила, родители становятся другими. В Идеале с людьми что-то делается. Я не знаю, что именно, но здесь точно замешаны очки. Когда на них очки, Ничейной земли больше нет, а мы… – он круговым движением обвёл площадь с собравшимися на ней людьми. – Все мы как живые призраки.

Вайолет сглотнула; ей не хотелось думать о том, как странно вели себя её родители в последние дни. Вместо этого она спросила:

– Что произошло с Пиппой?

– Она нарушала правила. Ничего серьёзного, но ты сама знаешь, какое огромное значение в Идеале придают мелочам. Как-то ночью Дозорные пришли к ней домой, вытащили её из постели и привели сюда. Она много раз пробиралась обратно, хотела, чтобы её родные пришли на помощь, но она невидима для них. Немного понадобилось времени, чтобы они начисто её забыли.

– Что, если и со мной будет то же самое? – заикаясь, пробормотала Вайолет. – Они только детей забирают? Может, это они моего папу похитили?

– С тобой такого не случится, – уверил её Мальчик. – Во всяком случае, пока.

– Но как же папа? Как ты думаешь, он здесь?

Вайолет жадно вглядывалась в людскую массу.

– Не думаю. Некоторые взрослые жили здесь с самого начала, ещё с тех пор, когда Дозорные только начинали запирать людей за стеной. Но таких очень мало. Большинство взрослых попали в Ничейную землю детьми и выросли уже здесь. Понимаешь, взрослые как будто легче, чем дети, поддаются дурману Идеала. Взрослым правила нравятся, что ли.

Вайолет вздрогнула:

– Но почему?

– Если бы я знал! – воскликнул он и опять двинулся к булыжным переулкам. – Идём скорее, а то опоздаем.

– Куда опоздаем?