Что-то случилось

В этот день вечером он пошел с сыном на прогулку и зашел как бы невзначай в этот магазин. Когда он вошел, он понял, не видя ее – она его ждет. Присутствие сына придавало ему уверенность, и он подошел. Она его узнала и обратилась к нему с какими-то незначительными словами. И опять он не запомнил, о чем был разговор, но она запомнила и очень обрадовалась и не удивилась, когда он сказал: «Я буду заходить». Она этого ждала. Без единого слова, по звуку голоса и по ощущению, однажды, встретившись глазами, двое поняли, что случилось что-то, но что тогда не мог знать никто, даже господь Бог за нами наблюдающий пристально с высоты.

Разговор был незначительный, ни о чем, но каждый понимал, о чем он говорит. Губы для приличия шевелились, набирая слова, значение которых не доходило до сознания, и только потом можно было вспоминать обрывки фраз и на чем-то потом сознание останавливало внимание, повторяя бессчетное количество раз фразы, из нескольких значений пытаясь выбрать подходящее для воображаемой ситуации. Что значили эти фра, на самом деле никто не мог бы объяснить, но значительность их возникала иногда в процессе разговора, иногда потом.

Это продолжалось редкими визитами в магазин и из этих встреч воображение сочиняло историю, которая была известна только двоим, но ни каких реальных событий, кроме фраз, истолковываемых в нужном направлении не было.

Процесс общения начинался с учащенно бьющегося сердца, но только оно об этом и знало, и заставляло действовать в соответствии с его ритмом, когда сознание переходило из подсознания и творило нечто волшебно-таинственное, уму не подчиняясь. И только пальцы по приказу сердца, бившегося как птица в клетке, своим дрожанием выдавали волнение, а учащенное дыхание придавало интонациям непривычную окраску, и ритм речи был каким-то волнительным, и скрыть это не было никаких сил у того, кто в данный момент вступал в диалог двоих для двоих. Сам язык утрачивал свое первоначальное значение, как выразителя мысли, а превращался в хаотическое нагромождение несвязных слов, ибо сознание становилось неподвластным разуму.

А всему этому предшествовало желание спрятаться и обязательно повернуться в противоположную сторону, якобы в поиске какого-то предмета, лишь бы оттянуть минуту встречи с глазами на тебя устремленными. За эти считанные секунды совершается укрощение страсти, охватившей так внезапно, что все окрашивалось в тона волшебной благодати и любви снисходящей на нас свыше, нашу жизнь украшающую по образцу кем-то когда-то задуманным.

Это случилось, и начиналась сложнейшая игра слов, интонаций, взглядов, ожиданий, трактовок переживаний. А вот и оно, первое страдание, каждого поджидающее, признак эволюции, и где-то недалеко и конец его, а дальше упразднение ситуации в спокойном, размеренном жизненном ритме. Вот и все!

Не думая ни о чем конкретно, однажды, вспомнив о чем-то приятном для него, он зашел в этот магазин. Он ждал чего-то, и только ощущение, что ничего нет, вдруг заставило его оглянуться по сторонам. Ее не было. Ему это было ясно с первого мгновения, когда он вошел. Но была надежда, что может быть, он ошибся, и когда ему ответили, что ее не будет, он испытал чувство потери чего-то такого важного, в чем он никогда себе не признавался. Ее нет, и все как-то поблекло, померкло, и он даже не спросил где можно ее найти. Он страдал и не мог быть там, где ее не было.

Он вышел на улицу, где осеннее мягкое солнце весело освещало деревья, легкий холодный ветерок гнал опавшие сухие листья, и, не видя ничего вокруг себя, шел наугад непонятно в каком направлении. «Что-то случилось» – повторял он про себя. Неожиданно ему пришла мысль вернуться обратно, чтобы узнать о ней что-нибудь, но непонятная сила удержала его и он продолжил свой путь как в тумане, повторяя про себя:«Что-то случилось»…

Через некоторое время он оглянулся вокруг и не обнаружил своего «Джипа». Он его забыл около магазина. Сейчас решалась его судьба. Он вернулся к машине и, уверенно открыв дверцу, сел за руль, но на мгновение остановился, что-то его удерживало не ехать сразу. Он сделал над собой усилие, нажал на педаль и дернул ручку сцепления. Машина резко рванула вперед.

Когда машина ему подчинилась, и он занял свое, ему принадлежавшее место, в первом ряду, он пришел в себя и понял, что больше никогда не вернется туда, где он обнаружил в себе способность потерять свое спокойствие. Он навсегда оставил мысль узнать, где Она, только из тех соображений, о которых он раньше не знал, что это будет другая история, не имеющая к этой фантастической никакого отношения.

Он вернулся в свою студию – сталинку. Бессмысленно стал ходить по комнатам. Он был один и был этому рад, и чтобы себя как-то привести в чувство, он позвонил кому-то и назначил встречу.

Жизнь взяла свое. Здравый смысл царствовал на обломках придуманной душой ситуации, и это его торжество было символом, знаком, что с душой можно справиться и все ее выкрутасы рано или поздно будут в его власти.