Что ты сделал

У Майка были странные глаза. Вроде как испуганные. Таким я его ни разу не видела. Это меня всякий раз трясло из-за комплекса неполноценности перед каждой нашей с ним встречей. И я старалась вести себя так же раскрепощенно, как звезда на телешоу, при этом все время ожидая, что меня расколют и освищут.

— Эли, — зашептал он, — ты должна мне помочь. Черт, это катастрофа!

— В чем дело?

— Они знают, что я болтал с ней, а теперь она… Черт! Понимаешь, как это выглядит? — Последнее он сказал Каллуму, и тот кивнул, бросив взгляд на Джоди.

Потом Майк придвинулся ко мне очень близко и быстро-быстро начал рассказывать. Оказывается, он немного посидел с ней, просто разговаривая. Они никогда раньше особенно не общались, а она грустила, и ему захотелось ее подбодрить. Честное слово, это все. Они взяли по бокалу шампанского, поболтали, а потом она сказала, что не очень хорошо себя чувствует и мечтает посидеть в тишине. Тогда он повел ее к скамейке в саду, где и оставил. Правда, Каллум? Да, ушел, а следовало бы проводить домой, но казалось, что с ней все нормально, просто выпила много. Он поверил, что она просто хочет побыть одна. Никто не мог туда проникнуть, ведь бал был только для студентов, для своих, но охранники, видно, рано свалили, и он надеется, что полиция будет разбираться с ними, а не со студентами.

— О ком ты говоришь? — Моя голова шла кругом.

Ответила Джоди, причем довольно злобно:

— О Марте. Марте Рэсби. Майк был с ней.

— Мы просто веселились, — пробормотал тот умоляющим тоном. — А потом я искал тебя, но не нашел. Ты ушла.

Он говорил так, словно провинился передо мной. Происходило что-то невероятное: у меня будто бы появились какие-то права на него! Но тут я вспомнила, как Майк отшил меня на лужайке. Он уже тогда что-то скрывал.

Я обвела всех взглядом:

— Ничего не понимаю. Что случилось? И почему это так важно?

— Да потому, мать его… — выпалил он и осекся, испугавшись своей резкости.

И снова заговорила Джоди, а Майк с Каллумом смотрели себе под ноги, и я заметила, что оба они бледны и нервничают.

— Говорят, что ее нашли мертвой. В саду Феллоуз. Марту.

— О боже! И ты был с ней?

— Нет! То есть был, но раньше. Я ушел, правда, Каллум? Я клянусь. Ты же видел меня до этого.

— Я была с Каллумом, но тебя не заметила, Майк, — вмешалась Джоди.

Каллум откашлялся:

— Вот в чем проблема, Эли: кое-кто заметил, как Майк говорил с Мартой, а потом она… пострадала.

— А я искал тебя, — добавил Майк. — Всюду искал. Каллум сказал, что ты с Биллом.

Билл. Где же он? Я повертела головой, но он не попадался мне на глаза. Зато попалась Карен с лицом, перепачканным потекшей тушью, испуганным и напряженным.

— Да, — подтвердила я, не потрудившись извиниться. Что-то новенькое для меня.

Я все еще не постигала связи между их бледными лицами, скорой помощью и Мартой, которую несколько часов назад видела довольной и смеющейся.

Джоди сухо и лаконично подвела итог:

— Тебе надо сказать полиции, что ты была с Майком. Всю ночь.

— Почему? — растерялась я.

Она посмотрела на меня, как на дуру:

— Потому что на кону всё, Эли. Наши жизни, наше будущее. Ты не понимаешь?

— Но… но я была с Биллом. Все видели, как мы возвращались вместе.

Майк затараторил:

— Скажи, что находилась здесь, когда кто-то позвонил в полицию… Скажи, что была со мной, а потом вы с Биллом пошли гулять. Ладно?

Но я не понимаю. Почему бы кому-нибудь другому не сказать это? Где ты сам-то был?

Он на мгновение замешкался.

Я же говорил — тебя искал. Всюду тут ходил. Вот в чем проблема.

«Вот в чем проблема». Наверное, они с Каллумом на пару придумали эту фразу. У меня слегка кружилась голова. Но куда же ушел Билл?

— Она ведь не сильно пострадала, да?

Прозвучало очень глупо, но мозг в такие моменты просто отказывается верить в случившееся.

В это время поднялся шум, и кто-то зарыдал. Думаю, Карен, хотя не знаю почему. Никто из нас не знал Марту близко. Она была из самых-самых, а мы — из второго ряда. Даже в таком небольшом колледже существуют своя иерархия, правила, клики.

Я проследила за взглядом Карен и в распахнутых воротах сада Феллоуз увидела двух медбратьев — одного молодого, другого старого, седого. На коленях рядом с ними стояла медсестра. А еще я заметила маленькую белую руку, которая была словно заляпана пятнами синяков. Женскую руку. Мертвую. Промелькнул испачканный грязью белый шелк. И в тот момент все изменилось для нас навсегда.

Глава тридцать первая

Итак, вот что стало с моей жизнью. Муж — на интенсивной терапии, цепляется за существование. Дочь — в том же здании, но на психиатрическом отделении, ей промывают желудок. Бабушка нашла ее без сознания в спальне, рядом валялась вскрытая банка из-под транквилизаторов. Это лекарство мать принимала все мое детство. Оно помогало ей отгородиться от происходящего в нашем доме. Потом я начну винить себя за то, что бросила на нее детей, что вообще мало обращала внимания на Кэсси, которая не выходила из дома, оставалась в пижаме и не принимала душ. Она даже в Интернет больше не заглядывала, такой ядовитой стала жизнь вокруг. И эта жизнь ее отравила.