Что у принца под короной?

– А что еще? – Тайка сердито зыркнула на меня, перебрасывая ремешок сумочки через плечо. – Тебе этого мало? По-твоему, я еще не достаточно настрадалась?! Злыдня!

– Да я не об этом… Ладно, идем на воздух.

На воздухе Тая зачем-то полезла в сумку и остановилась посередь дороги.

– В чем дело?

– У меня тут все вверх дном перевернуто.

– У тебя там всегда все перевернуто вверх дном. Идем дальше.

– Да нет же! Говорю тебе, в моей сумке кто-то рылся! Я клала удостоверение на самое дно, а теперь оно лежит поверх кошелька!

– Какое еще удостоверение?

– Наше фальшивое удостоверение частного детектива.

– А зачем ты его с собой вообще брала? – на душе сразу сделалось тоскливо и тревожно.

– Ну так, на всякий случай, – пожала плечами Тая. – Думала, может, придется с кем-нибудь из сотрудников побеседовать…

– Боже! Значит, Ганс и впрямь нас узнал, догадался, что мы за ним следим! Отправил тебя на снимок, а сам порылся в твоей сумке и увидал удостоверение частного детектива!

– И что теперь? – перепугалась подруга. – Думаешь, он что-нибудь с нами сделает? Конкретно со мной?

– Не знаю, быть может, уже что-то сделал…

– Что ты имеешь в виду?! – запаниковала Тая. – Что ты в виду имеешь, Сена?!

– Погоди, успокойся, – я полезла в сумку за блокнотом, – надо срочно показать твой запломбированный зуб другому врачу.

– Хочешь сказать, яд в пломбе?! – подруга выглядела так, будто сию секунду рухнет в обморок.

– Не знаю! Дай мобильник!

На этот раз Тая не сопротивлялась, не заводила песню жадности и скорби про один вонючий доллар на счету, а быстренько протянула телефон. Я набрала номер Дмитрия и когда он ответил, в максимально сжатой и доступной форме сообщила, насколько нам немедленно и срочно надо посетить его отчима дантиста и, что возможно, речь идет о вопросе жизни и смерти. Дмитрий проникся важностью вопроса, назвал адрес и сказал, что пока мы едем, позвонит отчиму и предупредит о нашем визите. И мы понеслись на станцию метро «Рязанский проспект». Всю дорогу Тая ехала с вытаращенными от ужаса глазами и приоткрытым ртом, должно быть думала, что стоит только ей рот закрыть, как жизнь немедленно закончится. Пассажиры заинтересованно поглядывали на нее, но подруга ни на что и ни на кого внимания не обращала, ее волновала исключительно скорость передвижения к Рязанскому проспекту. Поликлиника, в которой принимал отчим Дмитрия – Анатолий Евгеньевич Тобольцев, оказалась обыкновенной государственной стоматологией и этот факт почему-то сильно обрадовал нас обеих. Анатолий Евгеньевич, невысокий плотненький дядечка преклонных годов, сначала никак не мог понять, чего, собственно, от него хотят взбудораженные девицы, вместе ввалившиеся в кабинет, причем одна все время мычала что-то непонятное с открытым ртом. Я перевела дух, немного успокоилась и постаралась объяснить еще раз.

– Ей только что запломбировали зуб, поставили временную пломбу. Осмотрите ее, пожалуйста, внимательно, все ли с этой пломбой в порядке? Это очень важно!

– Ну, хорошо, присаживайтесь.

Похоже, он решил, что лучше выполнить эту странную просьбу, чем связываться со всякими там психическими личностями. Тайка проворно уселась в кресло и раззявила рот, насколько это было возможно.

– Ну, что там? Что? – нетерпеливо топталась я рядом, так же норовя заглянуть Тайке в рот.

– Обычная временная пломба, ничего особенного.

– Вы хорошенечко смотрите, хорошенечко!

И доктор терпеливо продолжил изучать свежезапломбированный зуб.

– Ну, вот разве что крошечное отверстие я вижу, совсем крошечное, сразу и не заметишь.

– Какое отверстие? Где?

– Непосредственно в пломбе, – и он полез, было, Тайке в рот какой-то железякой.

– Стойте, только не трогайте! – Я лихорадочно соображала, как же правильнее поступить. Тая сидела неподвижно, с раскрытым ртом, бледно-зеленая от ужаса и смотрела остановившимся взглядом в мировое пространство. – Скажите, а возможно как-то очень-очень аккуратно, осторожно вскрыть пломбу?

– Зачем?

– Понимаете, там, в зубе, под пломбой, может оказаться яд!

– Все правильно, он там и должен быть. Когда ставится временная пломба, в полости зуба оставляют мышьяк, чтобы убить нерв.

– Но в нашем случае, там может оказаться цианистый калий!

– Господи, да с чего вы это взяли?

Какой дотошный отчим у Дмитрия! Все ему знать надо!

– Понимаете, мы частные детективы и расследуем сейчас такое преступление, из-за которого там, – я указала пальцем Тайке в рот, – может оказаться цианистый калий! Так можете вы или не можете вскрыть пломбу так, чтобы девушка осталась в живых? Видите ли, я заинтересована в том, чтобы она не померла, этот человек мне очень дорог… – И дальше я совсем уж какой-то испуганный бред понесла.

– Хорошо, я все понял, – вздохнул Анатолий Евгеньевич, – надо, так надо, сейчас вскроем. Вон туда, на стульчик присядьте.

– А если вы начнете вскрывать пломбу, а яд как польется? – пододвинув стульчик поближе, я присела рядышком, чтобы ничего не пропустить.

Услышав это, Тая басовито загудела и закатила глаза, намереваясь отъехать в обморок. Доктор дал ей нюхнуть нашатыря и принялся набивать Тайкину пасть ватными тампонами.