Что в имени твоем, Байкал

Те рассказали ему о своих бедствиях, что жить дальше там нельзя, что пошли они в теплые страны искать место, где земля все сама родит.

Послушал их странник и говорит:

— Вернитесь назад, обманули вас слухи. Недобрые люди, видать, вас в дорогу подняли. Нет такой страны, где бы все готовое ели.

Много ли времени шел народ обратно к Саянам, никто не знает, но пришел он на свои старые места. Пришел и снова начал там жить. А воды все нет и нет. Стали люди странника ругать да бранить: обманул, дескать, нас. Сейчас идти куда-нибудь, так сил не соберешь. Вывел странник народ в лесную долину между гор и сказал:

— Вот здесь будет вода.

Сам стал, крепко уперся ногами в землю, вынул из своей груди сердце и бросил его с силой на землю. Только и услышал народ, что сказал он: «Байкал», видно, это значило «сердце». На том месте, где упало сердце, сразу же появилась вода, она стала разливаться, и народ начал отступать к горам, чтобы не утонуть.

Долго разливалась вода, и разошлась она до самых гор. Сразу жизнь вокруг моря изменилась, обрадовался народ. Долго он придумывал имя тому морю, которое от сердца странника образовалось, но придумать не мог. А море становилось все шире и шире. Как задышит оно богатырской силой, как все выбросит из себя, так вода становится чистой, как правда того странника.

Ожила вся природа вокруг моря, расплодились звери и птицы, народ стал ловить рыбу, разводить скот. Влаги стало много, деревья росли до самого неба, скалы — и те покрылись густой зеленью. А потом народ вспомнил доброго странника и назвал море по имени его брошенного сердца Байкалом.

С тех пор никто не изменял того имени, и все народы начали называть наше море Байкалом.

Свод вариантов

Древнекитайский вариант

Иногда устно высказывается суждение (например, бурятами китайского происхождения, уроженцами Баргузинской долины), что бурятское Байгал является переоформлением, приспособлением к особенностям бурятского языка древнекитайского названия Бэйхай. Суждение ничем документально и фактически не подкреплено. Оно противоречит историческим фактам и языковым закономерностям.

Бейхай — собственно китайское название. В китайских хрониках оно писалось двумя иероглифами . Употребление его ограничивалось тоже этими хрониками. Китайские хронисты обычно заимствовали из языков окружающих Китай народов, которые считались «варварами» и приравнивались к так называемым «низким людям» (беднейшим, неимущим слоям населения) в самом Китае, лишь минимум слов (например, этнические самоназвания народов), приспосабливая их к своему языку и, следовательно, неизбежно искажая. Неприятие чужого (не только в языке, но и вообще в культуре) у древних китайцев предопределялось проводимой в отношении «варваров» особой политикой, выражавшейся формулой «подавлять одних варваров, используя других варваров».

Китайские хроники писались исключительно для сведения богдыханского двора. В них излагались лишь события, затрагивающие в том или ином плане сам Китай. Поэтому определенно можно говорить, что упоминания Северного моря в них появились только потому, что на Байкал сюнну ссылали китайских послов. Ни о каком заимствовании чужеродных названий в этом случае не могло быть и речи. А между тем те же сюнну Байкал называли иначе, по-своему. Заслуживает внимания версия о том, что сюнну море-озеро называли Денгиз или, как позднее древние тюрки, Тенгис. Об этом может свидетельствовать косвенно лишь то, что среди нескольких дошедших до нас слов сюнну (хунну, гуннов) есть слово «Денгизих». Это имя носил сын предводителя гуннов Аттилы, того Аттилы, который в V в. сражался с римскими легионами на полях Галлии и водил свои конные орды под стены Священного города — Рима.

Название Бэйхай в древнем Китае употреблялось только в придворных хрониках. Оно не получило распространения в народе. Более того, оно отсутствует в древних географических трудах^{70}. Подобное положение с названием Бэйхай можно сравнить с той ситуацией, которая, хотя и редко, встречается в биологии. В этой науке существует правило, согласно которому название нового вида растения или животного считается голым именем — nomina nuda, если только оно дано без описания объекта, и не пользуется правами приоритета. Такую же картину мы наблюдаем в случае с древним китайским Бэйхай — озеро только лишь называется, не приводится его описание и местоположение. Более того, оно не было строго закреплено только за озером Байкал, этим именем китайцы называли многие водоемы, лежащие за пределами их страны. Название Бэйхай, например, распространялось на Аральское море, возможно, даже на Каспий, на отдельные части Аравийского моря, к берегам которого китайцы выходили по суше через Среднюю Азию. Вообще, термин «хай» («море») древними китайцами применялся ко всем встреченным за Великой стеной водам-озерам^{71}.