Что вы знаете о шахматах?

В истории шахмат этот вопрос не нов. Еще в конце XVIII века венгерский изобретатель Кемпелен сконструировал «шахматный автомат». В 1769 году он продемонстрировал его в Вене. На массивном столе стояла шахматная доска с фигурами, а за столом сидел одетый турком манекен. Он передвигал фигуры левой рукой. «Турок» играл успешно. «Автомат» демонстрировался в разных странах с огромным успехом. Перед началом каждой демонстрации публике показывали внутреннее устройство «автомата». Зрители воочию убеждались, что внутри стола и «турка» решительно нельзя спрятаться человеку даже маленького роста. Однако в этом-то и заключалось «изобретение». Человек — сильный шахматист все же скрывался внутри «автомата», а иллюзию заполненности «автомата» до отказа всякой механикой создавала система зеркал, хорошо известная цирковым фокусникам. Успех сеансов «автомата», доверие к Кемпелену, вероятно, опирались на то, что казалось вполне возможным создать такую машину, которая будет считать шахматные варианты подобно арифмометру, отбрасывать плохие, просеивать хорошие и делать, наконец, лучшие ходы.

Тайна «автомата» долго тщательно охранялась. Скрывавшемуся внутри шахматисту было трудно и неудобно сидеть и еще труднее следить за перемещениями фигур на доске. Система слежения за событиями на доске, система управления движениями «турка» были решены изобретателем и механиком Кемпеленом весьма остроумно. Чтобы у публики не возникало сомнений в «машинном» методе обдумывания ходов, специально действовала и другая, маскировочная система — зубчатые передачи, валики, пружины, рычаги и т. п. После двенадцати движений машину «заводили» большим ключом. Секрет действия этого «автомата» был раскрыт только в 1836 году.

Итак, создание электронных вычислительных машин и развитие кибернетики привели к тому, что в середине XX века вопрос о возможности создания искусственного шахматиста стал в практической плоскости. Эта проблема вызвала огромный интерес. Одни безапелляционно утверждали, что для электронных вычислительных машин состязание за шахматной доской с человеческим мозгом безнадежно, что время, когда машина сможет побеждать в этой сфере человека, вряд ли придет, так как шахматы — это творчество, это смелое дерзание, это поиски нового. Другие с таким же энтузиазмом отстаивали безграничные возможности совершенствования программ и техники и не сомневались в том, что «электронный гроссмейстер» будет создан. Между тем если машина сможет решать сложные шахматные проблемы, то она сможет решать и задачи, требующие творческих методов решения в других областях интеллектуальной деятельности.

Во всяком случае, следует констатировать, что если во времена кемпеленовского «турка» и после разоблачения его секрета позиции поклонников шахмат, провозглашавших, что никогда машина не сможет постигнуть бездну шахматной премудрости, выглядели убедительными, то в наши дни кибернетики взяли уже не один барьер на пути к высоким шахматным достижениям. Для начала были созданы программы, позволяющие электронным машинам играть. Правда, очень плохо, но первый шаг был сделан. Затем по мере совершенствования программ и электронных вычислительных машин искусственный шахматист стал медленно, но неуклонно прибавлять в силе.

В прессе запестрели заметки о том, что машина относительно недурно играла против человека экспериментальную партию, о том, что в числе участников турнира любителей сражалась и машина. Теперь даже продаются изготавливаемые некоторыми зарубежными фирмами, портативные, не намного больше обычной шахматной доски электронные устройства, которые могут заменить любителю партнера. Более того, они рассчитаны на то, что партнер даже может заказывать игру на различных уровнях: слабо, средне, изо всех сил. И все-таки электронный мастер еще не создан. Конечно, память машины несравненно лучше человеческой памяти, машина не знает усталости, терпение ее бесконечно, «настроение» всегда рабочее, бодрое, но для того чтобы ей успешно состязаться с мастером, нужно раскрыть еще «изюминки» шахматного творчества, решить еще немало принципиальных научных вопросов. Ученые идут к созданию искусственного мастера. Много лет в этой области работает доктор технических наук, бывший чемпион мира М. Ботвинник. Он убежден, что настанет время, когда машина достигнет силы гроссмейстера...

Несомненно, это отразится на практике шахмат. Уже и сейчас анализ при помощи машины некоторых окончаний с минимальным количеством материала (к примеру, ферзь с пешкой против ферзя, разумеется, при королях) имеет практическое значение. При наличии у машины гроссмейстерской силы анализ отложенных позиций примет «нечеловеческий» характер.