Что ждет нас на небесах?

Я был так счастлив не только потому, что вокруг присутствовала красота, но и потому, что здесь отсутствовало отвратительное. Не было ссор, ревности, сарказма, предательства, обмана, лжи, убийств, неверности – ничего, что противоречило бы свету, жизни и любви. Отсутствие греха было ощутимо. Не было стыда, потому что было нечего стыдиться. Не было печали, потому что не о чем было грустить. Не нужно было прятаться, потому что не было того, от чего нужно скрываться. Все было открыто.

Семья воссоединенная

Джефф Олсен был на Небесах. «Я танцевал и бегал, радость переполняла меня… Я поражался неописуемой красоте окружения. Я чувствовал, ощущал и знал на вкус все так, словно у меня было не пять, а пятьдесят чувств. Это было потрясающе».

После автокатастрофы Джеффу понадобилось много месяцев на то, чтобы выздороветь. Он винил себя в гибели Тамары и малыша Гриффина и погружался в отчаяние. Он не мог отпустить их, он хотел умереть и оказаться с ними, но знал, что должен найти в себе силы остаться и растить четырехлетнего Спенсера. В один из особенно тяжелых дней на пути к выздоровлению он вновь пережил околосмертный опыт и видел Небеса.

Я шел, и мои ноги вновь были здоровыми и сильными. Я шел по длинному коридору и в конце его увидел колыбельку. Я подбежал к колыбельке и заглянул в нее, и радость затопила меня. Там лежал мой сын. Маленький Гриффин! Он был жив и здоров. Он мирно спал. Я смотрел на него и впитывал каждую черточку. Его маленькие пухлые ручки на подушке возле совершенного личика. Завитки мягких волос, касающиеся ушей. Я поднял его из колыбельки и прижал к груди. Я чувствовал тепло его тела, его дыхание на моей шее, запах его волос. Он был таким до последней черточки знакомым и живым! Я обнимал его и плакал от радости, прижавшись щекой к его макушке, как делал всегда. Это был Гриффин! Он был жив, и я был с ним, я держал его на руках в этом чудесном месте. Внезапно я почувствовал, что кто-то приблизился ко мне сзади. Ощущение силы и любви, исходящее от этого существа, было невероятно мощным. Меня окутали свет и любовь… Я знал, что мои жена и сын уже несколько месяцев как мертвы, но там, где я был сейчас, времени не существовало. Их не отняли у меня.

Сейчас у меня была возможность передать их Богу. Отпустить с миром, любовью и благодарностью. Все неожиданно обрело смысл. Все было согласно Божьему плану. Я мог вверить своего сына Богу и не чувствовать, что его у меня отобрали. …Я держал своего сына так, как Бог держал меня. Я ощутил единство всего. …Тот, кто стоял позади меня, попросил меня отпустить все это и передать Гриффина Ему. Я знал все это и чувствовал покой. Я в последний раз крепко обнял Гриффина, поцеловал его в щеку и осторожно положил обратно в колыбельку. Я добровольно отпустил его. Никто никогда не заберет его у меня. Он мой. Мы едины, и я един с Богом. …Гриффин был жив в месте, более реальном, чем что бы то ни было здесь.

Это Небеса. Жизнь, любовь, воссоединение – все восстановлено и живо в месте, более прекрасном, чем вы можете себе представить. Давайте все же попытаемся представить, насколько прекрасным оно может быть.

Глава 8 Самое прекрасное место!

Капитан Дэйл Блэк, пилот коммерческой авиации, налетал более семнадцати тысяч часов по всему миру. За это время он также сделал более тысячи полетов добровольцем в пятьдесят стран, где он также занимался строительством приютов, больниц и церквей, чтобы нести любовь Бога нуждающимся. Капитан Блэк говорит, что он делает это потому, что некогда он выжил в авиакатастрофе и увидел то, что изменило его жизнь.

Дэйл всегда мечтал летать. В девятнадцать он уже получил лицензию пилота. Чак и Джин, пилоты и его наставники, позволяли Дэйлу летать с ними, когда занимались доставкой грузов по Калифорнии, чтобы он получил побольше практики. Однажды они, как обычно, пошли на вылет втроем, на самолете Piper Navajo с двумя двигателями. Их ждало чистое небо Лос-Анджелеса. Джин поставил газ на максимальную взлетную скорость, но скорость в воздухе почему-то оказалась слишком низкой. Увидев, что они не поднимутся над верхушками деревьев, Джин повернул – и они врезались в двадцатиметровый памятник авиаторам. Самолет развалился на части. Пилоты врезались в каменную поверхность на скорости более двухсот километров в час и рухнули с двадцатиметровой высоты. Выжил только Дэйл.