Что же нас связывает? (СИ)

– Да. Я в ванной сменила бинты и пластыри на руках и смогу тебе помочь.

– Ладно, сколько хлеба?

– Думаю десять кусочков хватит.

– Так, ещё какую-нибудь небольшую, но глубокую мисочку достань.

– Эта пойдет?

– Да, теперь вылей туда стакан молока.

– Понял. Всё, дальше.

– Яйца разбивать умеешь?

– Неа.

–Хм, тогда возьми маленький нож и иди сюда.

– Понял. Вот.

– Смотри, аккуратно ударь по нему, чтобы получилась глубокая, но несильно, трещина. Потом вылей.

– Ага.

Сделал, как сказала Россия, но затупил, когда нужно было выливать содержимое яйца.

– Эм... я это... немного не понял.

– Ясно всё с вами.

Её руки легонько завладели моими и резким взмахом разделили скорлупу яйца пополам. Вся жижа булькнула в тарелку.

– Амери, несложно же, да? – если честно, её действия немного смутили меня, странная она.

– Да. Что ещё нужно?

– Добавь сахар, столовых ложек две или три.

– Ага.

POV Russia

Для белоручки он неплохо справляется.

– Теперь нужно аккуратно размешать.

– Так?

Он разбрызгал часть содержимого.

– Немного не так... Дай-ка сюда.

Я всё ловко перемешала, пальцы болят от малейших прикосновений, блин, нехорошо. Главное не подавать виду, а то он заметит, ведь когда поднимал меня, мы ещё в тайной комнате Британии находились, и мне было больно из-за того, что Амери задел ушибы, даже извинился, я прям приятно удивилась. Но доставлять лишних хлопот из-за боли в руках, нет, нормально всё, потерплю.

– А вот как. Что дальше?

– Нужна сковородка.

– Вот.

– Отлично, нужно масло сливочное.

– Сейчас, вот, маленький кусочек на сковородку положить?

– Сначала поставь сковородку на огонь.

– Хорошо.

– Теперь макаешь хлеб в содержимое миски и на сковородку, понял?

– Да-с.

– Но я всё же тебе помогу.

После того, как мы приготовили завтрак, нам осталось его съесть и запить чаёчком, конечно же.

– Готовить так классно! Вообще легкий рецепт. Сколько лет живу, а готовить ни разу не пробовал.

– Забавно.

Как же пальцы болят... Осталось только поесть и всё, больше не нужно руки напрягать. Накрыв стол, мы уселись кушать. Я взяла гренку и уронила на стол, она была горячей, и пальцы резко начали болеть ещё сильней, дурацкая израненная кожа.

– Тебе больно?

– Нет, всё в порядке, просто я растяпа.

POV Amery

Чёрт, растяпа, конечно. Гренки не горячие, чуть теплые. Это из-за того, что перенапрегла руки, когда готовила? Я идиот, не заметил, что тебе больно. И почему ты вечно думаешь сначала о всяком, а о себе в последнюю очередь? Ты же могла просто сказать.

– Протяни руку.

– Зачем? Опять твои фокусы? – смотришь радостно, но с непониманием.

– Знаешь, почему на тебя напали?

– К чему ты это? Что ты делаешь?

– Отвечай, потом свои вопросы задашь.

– Не знаю, многие меня не любят. Зачем разматываешь?

– Не по этому, а потому что вышла в позднее время, а почему?

– Засиделась у сестёр, Кира болеет, я пошла проведать её, и нам всем было хорошо, я забылась.

– Вот поэтому тебя и поймали, ты подумала о сёстрах, а о себе?

Я выкинул бинт, увидел, что руки были красными, воспаление вообще не спало, Дежли говорила, что за день, некоторая часть кожи заживет, всё наоборот. С одного пальца текла тонкая струйка крови.

– Видишь свои руки? Ты сама виновата, что они так выглядят, и не даешь им даже зажить. Я идиот, забыл совсем, что они сильно повреждены, а тебе было больно, и ты молчала.

– Но ведь завтрак...

– Ты могла просто командовать или сразу сказать, что тебе больно. Я бы сам как-нибудь.

– Я...Я, – по её лицу было видно, что она понимает о чём я, но ей неловко и некомфортно, хочет перевести тему. Не смотрит на меня, потому что знает, что я прав, но не очень хочет признавать это.– мне жаль, прости.

– Говори это не мне, а своим рукам, своему телу. Ты позволила этому случиться. Я схожу за перекисью и бинтами, жди.

Когда я вернулся, она грустно смотрела на руки, её глаза блестели от слёз. Однако, она их сдерживала и не позволяла скатиться по горячим щекам.

– Не пойми меня неправильно, протяни руку, пожалуйста. Я сейчас тебе помогаю, хотя ещё недавно, если честно, пересекаться с тобой не хотел, потому что не понимал, почему ты такая странная и почему так бесишь меня.

– Ну, спасибо за откровенность.

– Ты не я, полная противоположность, я – эгоист, ты – альтруист и поэтому бесишь. Подумай чуть-чуть о себе, станет легче. Я не заставляю думать только о себе, просто не забывай. Если больно –скажи.

– Зачем говорить, если я могу потерпеть?

– Я для кого нотации читал?

– Тебе меня не понять, как и мне тебя, я не неженка.

– Я не говорил такого про тебя.

– Да? Думай о себе, ты виновата из-за своего израненгого тела!

– И? При чём тут неженка... Ты что разошлась, я вообще-то помочь хотел!?

– Да ни при чём, знаешь как мне тяжело сейчас, я и так вынуждена по своей глупости жить у тебя, напрягать, так ещё и на что-то большее рассчитывать? Ты и так достаточно сделал, хватит меня жалеть! Вообще... Зачем ты меня спас, мы же с тобой не такие прям друзьяшки!