Впрочем, говорю это не к тому, чтобы мы не приступали, но чтобы не приступали недостойно, потому что как опасно приступать без рассуждения, так и не приобщаться этой таинственной Вечери есть голод и смерть. Эта трапеза есть сила для души нашей, крепость для сердца, основание упования, надежда, спасение, свет, жизнь. Отошедши туда с этой жертвой, мы с великим дерзновением вступим в священные обители, как бы огражденные со всех сторон золотым оружием. Но что я говорю о будущем? Это таинство и здесь делает для тебя землю небом!
Как готовиться к причащению Святых Христовых Таин[45]
Если вы пожелаете приобщиться этого Святого Приношения, то за несколько дней должны очищать себя покаянием, молитвой, милостыней и занятием духовными предметами и не возвращаться назад, как
Разве вы не знаете, что эта трапеза исполнена духовного огня, и как источники изобилуют естественной водой, так и она содержит в себе невыразимый пламень? Приступай же к ней не с соломой, деревом и сеном, чтобы тебе не усилить этого пламени и не сжечь приобщающейся души, но приступай с драгоценными камнями, золотом и серебром (см.: 1 Кор. 3, 12–13), чтобы и это вещество сделать более чистым, и выйти отсюда с великой прибылью. Если есть что-нибудь худое в душе твоей, извергни, изгони это вон из нее. Врага ли кто имеет и потерпел великие обиды? Пусть он прекратит вражду, пусть усмирит воспламененную и раздраженную душу, чтобы внутри не оставалось никакого волнения и смятения. Через приобщение ты примешь в себя Царя, а когда Царь входит в душу, тогда в ней должна быть великая тишина, великое спокойствие, глубокий мир помыслов.
Как следует приступать к Святой Чаше[46]
Приступим [к Чаше], увещеваю вас, со страхом, с великим почтением и благоговением. Разве вы не знаете, как стояли Ангелы при гробе, не имевшем тела Его, при гробе пустом? Так как он всецело воспринял в себя Тело Владычнее, то они воздают великую честь и самому месту. Ангелы, превосходящие наше естество, с таким почтением и благоговением стояли при гробе, — а мы, намереваясь приступить не к гробу пустому, но к самой Трапезе, содержащей Агнца, приступим с шумом и смятением? Какое же будет нам после того извинение?
Не напрасно я говорю это, но потому, что вижу, как многие в этот вечер шумят, кричат, теснят друг друга, толкают, бранят и скорее уготовляют себе наказание, чем спасение, поэтому я и обращаю к ним это увещание. Что делаешь ты, человек? Когда стоит пред Трапезой священник, воздевая руки к небу, призывая Духа Святого, чтобы он сошел и коснулся Предлежащего, то бывает великая тишина, великое безмолвие. Когда же Дух даровал благодать, когда Он сошел, когда Он коснулся предлежащих Даров, когда ты видишь Агнца, уже закланного и изготовленного, тогда начинаешь шум, тогда смятение, тогда спор, тогда брань? Как же ты можешь причаститься этой Жертвы, приступая к Трапезе с таким смятением? Не довольно для нас того, что мы приступаем с грехами, но и во время самого приступания мы не хотим воздержаться от прегрешений? В самом деле, когда мы спорим, когда шумим, когда угрызаем друг друга, то как будем без грехов?
К чему спешишь ты, скажи мне? Для чего теснишься, видя закланного Агнца? Если бы даже во всю ночь пришлось взирать на эту Жертву, то неужели, скажи мне, такое зрелище могло бы произвести пресыщение? Целый день ты ждал, провел бо́льшую часть ночи, и такой подвиг ты теряешь и губишь в краткое мгновение времени? Помысли, что такое предлежит и по какой причине. Агнец заклан для тебя, а ты с пренебрежением взираешь на Него, закланного.
Помысли, что было некогда пролито. Это — Кровь, Кровь, которая изгладила рукописание грехов, Кровь, которая очистила твою душу, которая омыла твои нечистоты. Итак, если мы получили столь великий дар, то покажем себя по силам своим достойными дарованных нам благ, дабы сподобиться и Царства Небесного благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, через Которого и с Которым Отцу со Святым Духом слава, честь, держава во веки веков. Аминь.