Что значит поцелуй?

За статным всадником следили две пары аквамариновых глаз: одна с тоской — Лука ужасно завидовал маркизу, словно сросшемуся с роскошным конем, вторая — с неосознаваемым восхищением. Виола была очарована красотой и мужественной грацией, с которой опекун управлялся с вороным. Темно-серый костюм для верховой езды и белая рубашка, воротник которой виднелся поверх куртки, пошитой на военный манер, чрезвычайно шли маркизу Каларону. С развевающимися на ветру темными кудрями мужчина являл собой весьма романтичный образ.

— Куда вы смотрите? — спросила третья особа, имевшая несчастье оказаться в это чудесное летнее утро в душной карете — единственном крытом экипаже из всей кавалькады.

Лука только тяжко вздохнул — ему так хотелось сейчас быть на месте маркиза. Уж он не стал бы рысить вокруг поднимавшей пыль вереницы повозок, а отправил коня галопом напрямик через поля к темной стене леса.

Виола отпрянула от окна и посмотрела на Сивиллу, сидевшую рядом с братом. Забавно, как девушка привязалась к ним за неполных два дня.

— Сегодня такая чудесная погода, — сказала она. — Такая жалость, что мы вынуждены ехать вместе со всеми.

— Вы не хотите посмотреть на стайлерсокский храм Единого Творца? Говорят, что он один из самых старых.

Виола по-мальчишески фыркнула:

— Вот уж не думаю, что всем так интересно глазеть на развалины!

— Это не развалины, я читала о нем, — горячо возразила леди Лукрень, но собеседница не дала ей закончить восторженное высказывание.

— Могу поспорить, что экскурсия завершится в каком-нибудь шляпном салоне!

Сивилла обиженно надула губы — неприятно, если все так, как сказала подруга, а ставить деньги на собственную правоту девушка не решилась бы. С деньгами у нее было не особенно хорошо с того момента, как в их доме появилась молодая хозяйка, занявшая все мысли приютившего ее дяди. Он и без того не отличался щедростью в отношении осиротевшей родственницы. Новая жена довершила дело. Подвернувшийся случай выйти замуж за богатого, молодого и красивого маркиза был для Сивиллы просто подарком судьбы. Но ужасные события первых дней изрядно подорвали ее уверенность.

Поездка в одной карете с близнецами внезапно показалась племяннице министра финансов не такой уж привлекательной, а ведь она ради этого поменялась местами с другой девушкой!

Вдовствующая маркиза смотрела на сидевшего рядом лорда Синегада из-под полуприкрытых век. Навязчивый барон пользовался малейшей возможностью завладеть рукой леди Каларон. Противоположное сиденье занимали леди Айлайр и старшая дочь барона, присутствие которой в экипаже было так же не предусмотрено, как и путешествие в компании ее отца.

— Белинда, какое счастье для девушек иметь перед собой пример настоящей женственности и красоты! Моя дочь Тития не так давно сказала, что если бы не леди Синегад, то я бы — ух!.. стал рабом у ваших ног, позабыв о моей кровиночке!

Маркиза Каларон прикрыла глаза, чтобы не выдать обуревавших ее чувств. Как ей в голову пришла такая катастрофическая мысль пригласить на смотрины девушку из местной аристократии?! Заподозрить эри Стиранн в подкупе она не могла, но почему, о Творец, выбор пал именно на это семейство?! Маркиза планировала прокатиться до Стайлерсока в компании эри Айлайр и леди Лукрень, каким же образом отец и дочь Синегады оказались в одном экипаже с ней? Несомненно, это происки барона…

Выбор желанных спутниц маркизы был неслучайным. Она хотела поближе познакомиться с самой яркой кандидаткой, коей, несомненно, являлась леди Дамира, а также рассмотреть поближе и приободрить самую робкую участницу. В сумасшествие и пьянство белокурой Сивиллы маркиза не верила, по-прежнему полагая, что явление фиолетовой крысы было злой проказой близнецов.

Кандидатуру, навязчиво протежируемую бароном, матушка маркиза Каларона даже не рассматривала. У девушки не было ни внешности, ни характера, а манеры, демонстрируемые родителем, лучше всяких слов показывали, каким кошмаром может обернуться родство с этой семейкой. Кажется, барон упоминал, что помимо Титии в семье есть еще две незамужние дочери? Маркизу передернуло, она даже не смогла скрыть этого. Но барон воспринял все более лестным образом:

— Миледи, вы замерзли! Тития, передай ее сиятельству свою шаль!

Эри Синегад сняла с себя шелковую накидку и протянула маркизе, которая была вынуждена ее принять.

— Благодарю, — еле пробормотала она из-за сведенных от злости челюстей.

Тития улыбнулась, по-птичьи склонив набок голову на тощей шее. Маркиза с удивлением подумала, что в первый раз видит, как эта девушка улыбается. До этого леди Синегад ходила с совершенно постным видом. Но улыбка не смогла украсить ее неприятное лицо с водянистыми глазами навыкате, длинным острым носом и тонкими губами.

«На редкость непривлекательная девушка», — заключила маркиза, но тут эри Синегад смогла ее изумить второй раз за какую-нибудь пару минут, когда обратилась к маркизе с прямым и весьма неожиданным вопросом: