Что значит поцелуй?

— Что за… — договорить Шрам не успел, он внезапно зацепился обо что-то, чего не увидел, и полетел на пол, по пути хватаясь за что придется, а «пришелся» ему сам герцогский управитель. Тяжелой, натруженной на ниве неправедных дел рукой разбойник со всей силы бахнул низкорослого начальника села по голове, да по самой маковке. Пальцы Шрама запутались в жесткой гриве волос и неожиданно утянули ее за собой. В этот момент случилось три впечатляющих по громкости события: управитель Муштивенки завопил, как хряк на убое, массивный Шрам рухнул на хлипкие петушиные загоны, а кинувшийся на подмогу подельнику Хитрый Вурц обрушил корзины.

К брани обоих разбойников и верещанию сельского управителя добавились всеобщие крики и заполошное петушиное кудахтанье. Птицы испуганно ринулись из поломанных коробов, кто-то начал драку, не дожидаясь боя, вокруг летели перья и брызги крови.

Жульм ринулся спасать имущество и наказывать виноватых. Парой мощных оплеух он расчистил себе дорогу к своим погубленным мечтам — даже на первый взгляд урон был огромный.

Хуже поломанных загонов и испуганных, большей частью травмированных петушков, яростно дерущихся совершенно забесплатно, было то, что среди всего этого бедлама на карачках ползал эрэар Гиккон — доверенный слуга местного герцога и управитель Муштивенки. Пытавшийся встать Шрам так боднул несчастного, лишенного парика Гиккона под зад, что тот с громким стуком приложился лысой головой об относительно целый загончик. Короб развалился, и на блестевшую, как шар, голову сельского управителя вскочил сегодняшний Серый Клюв. Петух стал сердито клевать верещавшего обидчика.

Это была полная катастрофа!

И во всем виноваты Шрам и Хитрый Вурц! «Чтоб им демоны кишки на дерево намотали!» — в сердцах подумал разоренный хозяин боев.

Народ в амбаре недовольно гомонил, а слуги под присмотром разгневанного Жульма разгребали последствия и подсчитывали убытки. К тому моменту, как из завалов выбрался заляпанный куриным пометом, облепленный перьями и весьма потрепанный Хитрый Вурц, сердце сварливого хозяина предприятия облилось кровью тысячу раз — он оплакивал каждый грош потери, и гнев его закипал все сильнее, чтобы выплеснуться во что-то доселе в местных краях невиданное. У Жульма даже руки дрожали.

«Тьфу!» — Хитрый Вурц сплюнул попавшее в его рот перо, но когда увидел приближавшегося к нему грозного, как морской ураган, Жульма, то заискивающая улыбка исчезла с губ разбойника, и он задом попытался ввинтиться в кучу мусора, из-под которой только что вылез.

— Жу-ульм! — Голос Хитрого Вурца дал «петуха». — Ты это… того…

— Щ-щщ-щас тебе будет… и э-этого… и того-о! — прошипел-просвистел разъяренный великан. — И ещ-щще сверх того тоже-ээ!

Почти вставший на ноги Шрам предпочел рухнуть обратно, Жульм переступил через него — сейчас он видел только одного человека, и этот человек пытался улизнуть! Кулаки хозяина амбара сжались, он догнал Хитрого Вурца, со всего маху наступил ему на руку и угрожающе навис над задрожавшим разбойником.

— Жульм! Я не винова-аа… Ай!..

Куча мусора из досок и корзин рядом с трусливым жуликом зашевелилась, и одна из досок с гвоздем тюкнула его по лбу — Виола отбросила еще пару корзин и выбралась наружу, прижимая к груди петуха.

— Я выбрал, — прокашлявшись, сказала она застывшим мужчинам. — Вот это мой победитель!

Жульм и Хитрый Вурц переглянулись. Кулаки хозяина боев разжались — в его душе затеплилась надежда, глаза же разбойника вновь маслено заблестели: треклятый паренек прижимал к груди больного петуха, списанного в неудачники!

Среди сновавших по амбару людей, дожидавшихся, пока слуги хозяина петушиных боев наведут хоть какой-то порядок и приготовят все к соревнованию, был человек, который злился из-за происшествия едва ли не больше, чем Жульм. Планы высокопоставленного асарахи — особо доверенного секретного агента и наемного убийцы, подчиненного самому главе союза Алтувета, — внезапно пошли прахом. Он не успел забрать спрятанное возле петушиных загонов послание. А ведь ради него он так рисковал, явившись сюда лично! Достоверно знал, что здесь присутствовали агенты имперской службы безопасности. И в такой опасный момент два неуклюжих идиота поставили его миссию на грань катастрофы.

Он физически ощущал, что люди Аргана II дышат ему в затылок. Только близость опасности останавливала его, чтобы проучить виновников своего близкого провала. Впервые за долгую и успешную карьеру, омрачаемую только активной деятельностью Беспокойного Бродяги. Этот противник был ему под стать. Хотя имперский агент оказался не таким увертливым, как он — Тень. В Алтувете Беспокойного Бродягу пару раз ловили. Но мерзавец неизменно убегал раньше, чем его инкогнито было раскрыто. Последний раз он сбежал из личной темницы главы союза, убив лучшего палача-дознавателя и спалив резиденцию, в сокровищнице которой хранились бесценные произведения искусства.