Что знает рыба

Им надо есть. В мире существует слишком много неопределенности, чтобы позволять пище уйти. Многие клюнут, даже когда будут совершенно сытыми. ‹…› Люди часто говорят мне: «Но я же продолжаю вылавливать одну и ту же рыбу». Ладно, согласен. Но если вы голодали, и кто-то продолжал подкладывать рыболовный крючок вам в гамбургер (скажем, крючок будет в одном из каждых десяти), что вы стали бы делать? Вы продолжите есть гамбургеры, потому что если вы этого не сделаете, то умрете голодной смертью[253][254].

Исследования боли у форели

Вопрос боязни крючка мало что доказывает, поэтому ученые и философы, вероятно, будут еще долго продолжать споры о сознании у животных. Чтобы изучить рыбьи способности к ощущению, стоило бы рассмотреть научные исследования боли у рыб. По этой теме существует значительное количество материала, из которого в рамках этой книги я могу привести в пример лишь малую часть. К числу самых тщательных относятся эксперименты с одной из костных рыб – радужной форелью, выполненные Брайтвейт и Снеддон. Их итоги подведены в книге Виктории Брайтвейт «Чувствует ли рыба боль?» (Do Fish Feel Pain?)[255].

Первый шаг в исследовании способности рыб чувствовать боль – узнать, есть ли у них для этого соответствующие приспособления. Какие типы нервной ткани имеются у рыб и работает ли она так, как ожидалось бы от животного, наделенного ощущениями?

Чтобы это выяснить, форелей подвергли глубокой и необратимой анестезии (они находились без сознания на протяжении всего эксперимента, а затем были убиты путем передозировки анестезирующего вещества по его окончании), и их нервы были выведены наружу хирургическим путем. Был исследован тройничный нерв – самый крупный из черепных нервов, который имеется у всех позвоночных и отвечает за чувствительность тканей головы и моторные функции вроде кусания и жевания; оказалось, что он содержит одновременно A-дельта и C-волокна. У людей и других млекопитающих эти волокна связаны с двумя типами болевого ощущения: A-дельта-волокна сигнализируют об острой начальной боли во время ранения, тогда как C-волокна сигнализируют о более тупой, пульсирующей боли, которая следует за ней. Интересно, что исследователи обнаружили, что у форели доля C-волокон была значительно ниже (около 4 %), чем обнаруженная у других исследованных позвоночных (от 50 до 60 %). Это позволяет предположить, что, по крайней мере, у форелей постоянная боль после исходного ранения могла быть менее серьезной. Но отличие в их соотношении может мало что означать[256], поскольку, как отметила Линн Снеддон, A-дельта-волокна форели работают таким же образом, как C-волокна у млекопитающих, реагируя на самые разнообразные вредные раздражители.

Затем исследовательская команда захотела выяснить, активизируют ли тройничный нерв болевые раздражители, нанесенные на кожу форели. Это было сделано путем стимуляции[257] тройничного узла – области, где сходятся три чувствительные ветви тройничного нерва. Микроэлектроды вводились в тела отдельных нервных клеток нервного узла, а затем к рецепторным областям на голове и морде применялись три вида раздражителей: механический (прикосновение), тепловой и химический (слабая уксусная кислота). Все они вызывали быстрые вспышки активности в тройничном нерве, что регистрировалось как электрические сигналы в электродах. Одни нейроны отвечали на все три типа раздражителей, другие – на один или два. Это позволило ученым сделать важный вывод: у форели имеются соответствующие приспособления, чтобы реагировать на различные типы потенциально болезненных происшествий: механическое повреждение (вроде пореза или укола), ожог или химическое повреждение (от кислоты).

Обладание приспособлениями для ощущения боли – надежное основание для вывода о том, что организм наделен способностью чувствовать, но это не последнее слово. Даже в свете накопленных на данный момент свидетельств по-прежнему может выясниться, что нейроны, нервные узлы и мозг рыб способны лишь регистрировать негативный раздражитель рефлекторным путем, без всякого психологического ощущения боли.