Что знают боги? Книга славянских гаданий

И вот близко уже подъехали. Великану аж любопытно стало, что это за людишки такие бесстрашные. Высунулся он из своего высокого гнезда, наклонился вниз, видит, один из них лук настраивает, стрелу к тетиве прикладывает. Развеселился великан, у него на грудь- то кольчуга была заколдованная надета, все стрелы обычные от нее отскакивали. Кричит проезжим весело:

- Давай, давай, стреляй, человечишко, твои стрелы мне, что комариные укусы! - и в грудь тычет, что сюда, мол, стреляй.

Старший не слышит, что ему великан кричит, но понял его жест.

- Ну, что же! Ты сам напросился!

И пустил волшебную красную стрелу прямо в правый глаз великану. Великан вспыхнул, как лучинка, и весь обгоревший выпал из своего гнезда под ноги братьям. Не ожидали такого результата зятья да дочки, выбежали все шестеро из терема, все с оружием. У зятьев мечи двуручные, дочки саблями вооружены.

Но братья были настороже, ждали, как матушка предупредила, какой-то подлости. Старший мигом зятьев-великанов красными стрелами обстрелял, онй огнем занялись, а до- чек-великанш синими стрелами в ледяные статуи превратил.

- Ну, вот теперь можно и поговорить!

Младший вынул воск из ушей у себя и коней, жестом предложил сделать это же Старшему.

Старший поглядел на ледяные статуи великанш.

- Знаешь, - сказал он Младшему, - как-то срамно с жонками биться, хоть они и великанши! Давай, я их разморожу, да и отпустим их на все четыре стороны. Пусть добро свое забирают и катят отсюда, куда подальше.

- Так-то оно так, - рассудительно заметил Младший. - Но ведь они разбойницы, сколько людей своими руками поубивали!

- Ну, без своего батюшки с его разбойничьим посвистом-покриком вряд ли вернутся они к прежнему ремеслу. Все же женщины. Жалко мне их…

- Хорошо, - согласился Младший: - Старший, помнишь матушкин наказ: обман и предательство! Оживи одну, с ней и поговорим! Я возьму меч наизготовку, а ты сразу же снова стрелу на тетиву наложи. На всякий случай, мало ли что!

- Верно, - согласился Старший. - Собаку мани, а палку держи! Береженого и Бог бережет!

*

Он выстрелил в одну из великанш белой стрелой и быстренько наложил опять на тетиву стрелу, но только синюю. Великанша быстро пришла в себя, братья даже не успели хоть что-нибудь ей сказать, выхватила спрятанный где-то в одежде кинжал и метнула его в Старшего. Но он и его верный конь, оба были настороже. Конь отпрянул в сторону, а седок пригнулся.

Воспользовавшись их заминкой, великанша метнулась к Младшему и одним рывком выдернула парня из седла. Нр, в тот же миг, ее настигла синяя стрела Старшего. Младший с трудом освободился из ее оледеневших рук.

- Ну вот! А ты еще переживал, что с жонкой воюешь! - обратился он к брату. - Еще чуть- чуть и разобралась бы она с нами по-своему! Правильно матушка предупреждала!

- Ну, один разок не в счет! - отшутился тот. - Велика Федора, да дура. И большой таракан мерину не чета!

Братья облегченно расхохотались, похлопывая и толкая друг друга от избытка чувств.

- А теперь, что с ними делать? - показал Старший на заледеневших великанш. Но им и думать долго не пришлось. Только что солнце яркое светило, вдруг загромыхало, засверкало. А на небе обозначилась колесница, запряженная крылатыми жеребцами, с огненными гривами, в колеснице - немолодой разгневанный мужчина с рыжей клубящейся бородой, в руках лук держит.

- Это Хоре, Солнечный Бог! Наш отец!

Бог Солнца пустил огненные стрелы в великанш и те мгновенно растаяли, превратившись в грязные лужицы. Следа не осталось от разбойного племени - пепел от сгоревших разбойников ветром разнесло, а лужицы в землю впитались.

- Хватит вам разбойничать, да слезить от- цов-матерей, да вдовить жен молодых, сиротить малых детушек! - прогрохотал Бог Справедливости. И сыновьям тоже слово сказал:

- Хоть и выросли вы без меня, но стали настоящими мужчинами! Я горжусь вами, сыны мои! И помните, что отец всегда придет к вам на помощь!

Сказал так и исчез. А братья долго молчали, глядя друг на друга. Ну что тут можно сказать. Только Младший вздохнул печально:

- Жалко, матушка его не слышала!

Знать бы, где пасть, так бы соломки подостлать.

Почем знать, чего не знаешь.

А матушка в это время опять в горенке сидит, Резам вопрос задает: «Как закончилась битва?» И вынимает Резу Хорса. Возликовало ее сердце. «Хоре, Солнечный Бог! Моим детям отец! Уж он-то плохого не допустит! Все, еду!»

Сказано- сделано. Не бойся дороги, были б кони здоровы! Ну и Резы, вестимо, с собой прихватила. В коляску, что Синеглазка дарила, шестерку лихих лошадей впрягли, те мигом домчали. Не зря говорят: «Не хвались отъездом, хвались приездом».

Братья еще во двор въезжают, а матушка уже чаи распивает, с милой Синеглазкой беседу ведет. Встретились, как положено, а когда охи да ахи закончились, матушка улучила момент и спрашивает у сыновей:

- А что вам отец сказал?

Те и рты пораскрывали. А когда одумались маленько, Старший усадил мать поудобнее и приступил с расспросом: