Чтобы человек стал Богом

Обратите внимание на абсолютную твёрдость, подчёркнутую параллелизмом конца этих двух разделов: «этот взгляд был бы возвратом к себе», и «они бы более не находились в чистом милосердии». «Чистая любовь» требует, чтобы более не было наименьшего «взгляда» на себя, даже если бы это осуществлялось для осознания своих недостатков. Вот ещё немного далее:

«Знай это. Совершенство, про которое человек верит, что утверждает его в себе, для Бога — только недостаток. В действительности, всё, что человек совершает под знаменем совершенства, всякое познание, всякое чувство, всякое желание, всякое воспоминание, если только оно не возводит человека к Богу, всё это заражает и порочит его. Чтобы эти действия были совершенны, необходимо, чтобы они были осуществлены в нас без нас, без того, чтобы мы были первопричиной и чтобы действие Божие осуществлялось в Боге без возможности для человека быть главной причиной. «Только те действия совершенны, которые Бог осуществляет и завершает через Свою чистую и явную любовь и без заслуги с нашей стороны»[49].

Возьмём снова эти слова во всей их абсолютной строгости и ужасной требовательности, но обратим их в положительную сторону, не забывая о том, что вне душ чистилища имеется совершенство любви между единосущными лицами, которое мы видели. Каждый должен видеть только другого (или других) без малейшего обращения к самому себе, как бы мимолётно это ни происходило — даже без взгляда — до такой степени, что он не может даже сознавать ни добра, ни зла, происходящих с ним. Каждый должен действовать, исходя из общей природы, только так, как будто это не он действует, не являясь ни «главной причиной», ни «первым двигателем». Следовательно, действовать так, чтобы не он решал действовать, не он управлял действием в его исполнении, не он приписывал себе какую-либо заслугу. Каждый должен только всё передавать из себя, то есть из общей природы, другому (или другим) то, что будет желанием, памятью, знанием или чувством и всё желание, всю память, всё знание и всё чувство.

«Если бы душа была представлена божественному взору, имея ещё что-то для очищения, это было бы для неё большим оскорблением и худшим мучением, чем десять чистилищ. Причина состоит в том, что это было бы невыносимо для чистого блага и высшей справедливости Бога. Со своей стороны душа увидела бы, что она ещё не во всей своей полноте удовлетворяет Бога. Не следует забывать о том, что очищение в мгновение ока было бы также для неё невыносимо. Чтобы удалить крупицу ржавчины, она бы прошла через тысячу преисподних (если бы ей даровали такой выбор) скорее, чем, не будучи полностью очищенной, оказаться перед лицом божественного присутствия»[50].

Совершенно определённо, что наша душа постоянно предстоит Богу. Но Бог её щадит и не даёт ей осознать это, поскольку она не полностью очищена до самого последнего мгновения, то есть до последнего момента, необходимого для этого очищения, так как для неё чувствовать присутствие Бога было бы тогда хуже тысячи преисподних.