Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий

Одна из ведущих тем в книге Дж. Горовица – это сравнительный анализ «немецкой» и «русской» иммиграций. По мнению автора, немецкие музыканты привезли с собой высокий профессионализм, немецкую школу и германскую одержимость. В большинстве своем они сумели сохранить эти качества, исполняя и культивируя европейский классический репертуар и – за редким исключением – не касаясь ничего «американского». Многие из них после войны либо вернулись в свои палестины, либо работали на родине больше, чем в Америке; в то время как «русские» в Америке в большинстве своем адаптировались, с успехом создавая американское искусство – балет, музыку, театр, кино и т. д. Подчеркивая «немецкую» и «русскую» разность, Дж. Горовиц даже выходит за рамки своего материала, сравнивая двух писателей – Томаса Манна (1875–1955) и Владимира Набокова (1899–1977). Нобелевский лауреат Томас Манн любил повторять: «Где я, там и Германия», и отметил свое американское пребывание (1939–1952) тремя великими немецкими романами, тогда как талантливый русский прозаик Набоков за двадцать лет жизни в Америке (1940–1960) стал выдающимся американским писателем.

Триумфальное вживание российских деятелей искусства в американскую музыкальную, театральную и литературную жизнь между двумя войнами XX века Дж. Горовиц объясняет особенностью воспитавшей их русской культуры – многоязычной, этнически разнообразной, готовой с легкостью заимствовать чужое и с еще большей легкостью раздавать свое и всегда открытой любому переустройству. Деятелям искусства с таким культурным потенциалом Америка предоставляла неограниченные возможности.

Опубликовано: “Новый Журнал”, № 252, 2008.

Джеймс Биллингтон. Россия в поисках себя

James H. Billington. Russia in Search of Itself.

Washington, D.C.: Woodrow Wilson Center Press;

Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2004, 234 p.

К теме России в поисках своего нового предназначения Джеймс Биллингтон обратился в конце 1980-х годов, когда на глазах всего мира Союз нерушимый республик советских начал неудержимо крошиться. Один из самых ярких западных историков русской культуры, Джеймс Биллингтон стал в 1987 году директором крупнейшей в мире Библиотеки Конгресса и, по роду службы чаще бывая в России, воочию наблюдал пробуждение массового интереса к тому, «кто же мы такие, россияне», «куда идем мы» и «кем мы станем». Поиск российской национальной идентичности заинтересовал ученого, и он провел на эту тему ряд конференций при Библиотеке Конгресса, опубликовал в американской прессе несколько популярных статей о том, как «гласная» Россия ищет свое новое «я»; прочитал на эту тему лекции в МГУ, принял участие в трех российских конференциях; четыре года руководил созданной американским Конгрессом программой «Открытый мир», в рамках которой семь с половиной тысяч молодых российских лидеров из разных регионов страны смогли побывать в США; выпустил книгу «Преображенная Россия: прорыв к надежде», Москва, 1991; провел (в соавторстве с Катлин Парте) небольшое исследование о поисках нового российского национального самосознания, но из плена этой темы так и не сумел вырваться и в итоге издал в 2004 году книгу «Россия в поисках себя» о том, что сами россияне думают о России, в чем они видят ее предназначение.

Книга получилась небольшой, но емкой, с обширной библиографией, в которой многие источники сиюминутно доступны через Интернет, и с классической композицией:

а) вступление, в котором автор говорит о том, как в России менялись представления о национальной идентичности в различные периоды XIX–XX вв.;

б) изложение, где автор рассматривает ряд современных российских теорий национальной идентичности;

в) заключение, в котором автор делится с читателем своими выводами. Автор не касается вопросов российской политики и экономики, он обращается только к интеллектуальной и культурной стороне жизни россиян в новой России.

Один из постулатов книги: современный поиск новой идентичности начался в 1991 году с неожиданно скоропостижной кончины Советского Союза, переименования РСФСР в Российскую Федерацию, в которой русские впервые предстали в большинстве, и возникновения Ближнего зарубежья, в котором оказалось двадцать пять миллионов русских.

Такие перемены заставляли по-новому посмотреть на отечественную историю, политику и экономику и задуматься о своем месте в мире. В России развернулись широкомасштабные дискуссии на тему «кто мы?» (вопрос, как оказалось, для русских такой же гложущий, как «кто виноват?» и «что делать?»). В них принимали участие интеллектуалы разных убеждений и взглядов, они доминировали в прессе, радио, телевидении и Интернете, привлекали широкие круги читателей и слушателей.