Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин

— Ты про то, что Властелин насилует девственниц? Во сне это осталось за кадром. То есть подразумевалось, но сам процесс мне не показали. Короче, проснулась я, посмеялась. А дома села за компьютер и подумала: чем плохой сеттинг? Но не успела и пары фраз написать, как очутилась в этом самом сеттинге. С ноутбуком и в домашних тапках. Под елкой. Закрыла ноут — снова оказалась дома. Сначала думала, что спятила. Но потом как-то вжилась. Прониклась. Вообще-то это волшебное ощущение, когда создаешь мир. Ну да, любой писатель это делает, но все же иллюзорно. Сидишь за компьютером, пишешь и одновременно находишься в двух мирах. Как будто дважды отснятый кадр, один поверх другого. Но тут все было иначе. Реально. Осязаемо. Я по-настоящему его творила. Все, о чем писала, тут же появлялось. Все, что вы видите, — моя фантазия. В этом мире я — бог. Создатель. Властелин. Куда там компьютерным цивилизациям.

— Херовый у тебя мирок получился, — зло бросил Слава. — Полная херня. Бог из тебя

— как из говна пуля.

— Возможно, — беззаботно пожала плечами Нина. — Но, по крайней мере, мне было весело. Смешивать, как говорится, несмехуемое.

— Так вот откуда здесь взялся голый вепрь Ы, — сказала Аня. — И шоссы с плюдерхозами. И про «ключ поверни» — твоя любимая песня, теперь я вспомнила. Только вот с мистером и миссис Смит ты ошиблась, они киллерами были.

— Чего? — вытаращился на нее Слава. — Какой еще вепрь?

— Неважно, — отмахнулась Аня.

— И правда, неважно, — согласилась Нина. — Просто забыла. Киллеры, не киллеры. Ерунда. В общем, сначала я только прописывала мир. История, география, политика, экономика. Статус кво. Но потом понадобились герои. Все как у больших. Протагонист и антагонист. И вы двое замечательно на эти роли подходили. Ты, Славик, стал Черным Властелином. Вся твоя мелкая пакостная натура в этом. Самовлюбленная, трусливая, подлая. Идеально, чтобы гадить главной героине — красивой, умной, сексуальной. Правда, замысел у меня сначала был совсем другой.

— Ты хотела, чтобы у нас вспыхнули чувства? — усмехнулась Аня. — Вот правильно, что я не читаю любовные романы. И, кстати, я знала, что кто-то за нами наблюдает и заставляет делать то, чего мы никогда не сделали бы по своей воле. Только мне и в голову не могло прийти, что этот кукловод — просто рехнувшаяся графоманка.

— Не буду с тобой спорить. У каждого свое хобби. Кто-то пишет книги, кто-то цепляет мужиков в барах. Ну а что касается управления… В какой-то момент я поняла, что не могу заставлять вас делать то, что вам не свойственно. То есть могу, конечно, но это будет лажа. Знаешь, писатели любят говорить, что герои не слушаются, выходят из подчинения, творят, что захотят. Но на самом деле это такое кокетство: мол, они у меня живые, не картонные. Просто есть обычная логика действий и причинно-следственная связь. Если четко заданы вводные, дальнейшее всегда можно спрогнозировать.

— Ну что ты гонишь, ямщик, — скривился Слава. — Люди на редкость нелогичны, и только такая идиотка, как ты, может думать, что любой поступок просчитывается.

— Только такой идиот, как ты, Славик, может нести подобную чушь с таким уверенным видом, — парировала Нина. — Если поступок кажется нелогичным, ты просто не знаешь всех его причин. У каждого характера и у каждого героя в романе есть своя внутренняя логика. Это и есть то, о чем говорят: «герой действует сам по себе». Когда автор нарушает эту логику, получается фальшиво и неправдоподобно. Поэтому я предоставила вам свободу. Ну, относительно, конечно. Я сдавала вам карты, а вы играли по своему усмотрению.

— Ты имеешь в виду, что создавала ситуации и следила, как мы себя поведем? — начала понимать Аня. — То есть ты не писала, а записывала?

— Да, примерно так.

— И значит, вся эта глобальная катастрофа?..

— Ну, конечно. Ты же сама мне рассказывала, как потеряла невинность в шестнадцать лет. Я эту энергосистему создала — хоть какая-то польза от траченных девок, не пропадать же зря Властелиновым усилиям. Я ее с твоей помощью и уничтожила. Чтобы посмотреть, как вы будете действовать в этих обстоятельствах. Но ты, наверно, про дракона хочешь спросить?

Аня закусила губу, молча глядя на нее.

— Я просто предложила тебе твой идеал. Но ведь это было бы слишком скучно, нет? Когда совсем никаких недостатков? Вот тебе и недостаток. Ночью он прекрасный эльф, мечта любой женщины, а днем — толстый уродливый ящер. Тоже штамп из любовного фэнтези. Ты могла выбрать его, могла предпочесть этого красавчика, — она дернула подбородком в сторону Славы. — Или сразу обоих. Исходя из своих грез о госпоже двух рабов. Но я была почти уверена в твоем выборе. И не ошиблась.

— А что толку? — с горечью вздохнула Аня, царапая на бархатной обивке дивана непечатное слово. — Если все это ненастоящее.

— Ты ошибаешься.

Аня посмотрела на Нину с недоумением.

— О чем ты? Все это — твоя фантазия. Как это может быть настоящим?