Чтобы здоровье наладилось и желание сбылось. Вам помогут святые Серафим и Феогност Вернинские

Одним из проявлений «красного террора» были жесточайшие подавления крестьянских выступлений. Так на разгром Беловодского, Тюпского, Таласского и Нарынского «мятежей» были брошены так называемые «бригады интернационалистов» с Закаспийского фронта. Они состояли из иностранных солдат, плененных во время Первой мировой войны и вступивших в большевистские ряды, а также из местных полууголовных элементов. На Закаспийском фронте их называли «палачами», т. к. они зарекомендовали себя как сторонники кровавого беспредела против туркменских повстанцев.

Перед лицом свирепых гонений большинство туркестанского духовенства хранило верность своему священному долгу. В церковных документах тех лет отмечалось, что вакансии священнослужителей «заполняются своевременно». То есть на место убиенных бесстрашно становились новые пастыри.

В этом бурлящем котле, в кровавой бойне отстаивали свою правду царские войска и красные комиссары, националисты всех мастей и партизанские отряды кочевников, восставшие против угнетения крестьяне и борющиеся за власть бии…

Противостоять и примирить их пытались мусульманские муллы и православные священники, но в большинстве случаев безуспешно. Слишком высок был накал гражданской войны, слишком много интересов — властных, политических, имущественных, религиозных смешалось в одном костре.

И именно в это время вместе со своими братьями по вере выполняли свой подвижнический долг православные священники Серафим и Феогност.

Жизнь Серафима

По воспоминаниям современников, в свои сорок лет отец Серафим был роста и телосложения среднего, не худощав и не полон. Выражение лица у Серафима всегда было добрым и кротким. Волосы — густые, темно-русые, без седины, и весьма кудрявые. Борода густая, но небольшая и аккуратно подстриженная, тоже кудрявая и темно-русая. Многие называли его красивым: статная фигура, большие голубые глаза, прямой нос, густые брови. Но в жизни он старался быть незаметным. «Это тело, — говорил он, — все равно что рубашка — сними да и брось»…

Детство

Иеромонах Серафим, в миру — Александр Богословский, родился в городе Глухове в 70-е годы XIX века. Его отец, Евфимий, был управляющим у помещика. А мать, Мария, была женщиной кроткой и благочестивой. Она ежедневно посещала местный храм Божий. И вот, однажды ей было открыто Богом, что сын ее любимый примет мученическую кончину. Поначалу она никому не сказала об этом. Но и все время молчать было выше ее сил.

И вот, когда Саша уже стал гимназистом, он увидел поутру, что мать его плачет и говорит: «Сын мой, я видела во сне, что ты будешь мучеником». Ничего он тогда не ответил, только пожалел ее. Годом же позже Александр как-то вечером играл на баяне и пел церковные песнопения. А мать его внимательно слушала. И потом горько заплакала. Он спросил: «Матушка, что ты плачешь?». Ответ поразил его — его мама сказала, что во время его пения она видела венец над его головой и ангелов с ним, и вновь повторила, что смерть его будет мученической.

Слова матери глубоко запали в душу юноши. И он решил не искать свою судьбу в миру. А поэтому, едва достигнув совершенолетия, он ушел в Глинскую пустынь и принял имя Серафим.