Читаем Чудеса Богоматери полностью

Чудеса Богоматери

Вы, кто всем сердцем возлюбилиСей цвет шиповника и лилий[60],Ту розу, чье благоуханьеВсе превосходит ожиданья, —Присядьте рядом: я для васО чуде поведу рассказ.Тем рассказать об этом можно,Кто любит Божью Мать неложно.Но коль мирянин или клирикСкучает — пусть покинет с миромНаш круг; чем попусту сидетьИ от безделия шуметь,Пускай уж лучше прочь идет.Пред свиньями бросает тотСвой жемчуг, кто с таким вот людомОбщается. А всяк, кто любитПопрыжки разные, попевки,Угодные бесстыжим девкам,Превыше блага для души, —Пусть удалиться поспешит.Как жаба прочь убраться радаВесной от сада с виноградом,Когда лоза цветы приносит,Ибо совсем не переноситБлагоухания цветов, —Так и среди людей таковНайдется не один бездельник,С той жабой сходный в самом деле.Благоуханье им мешает.И, если кто-то возвещаетГосподне слово, кое духВрачует и ласкает слух, —Шуметь, как свиньи, начинаютИ прочь подальше убегают.Дела таких безумцев плохи,И знания в них нет ни крохи;Охотней, чем подобным людям,Рассказывать я свиньям буду.Скучна им книжица моя —Ибо не больше, чем свинья,Клянусь душой, в ней разумеютИ о спасеньи не радеют.Им дела нет ни до чего.Корм для свиньи милей всего,Корыто ей дороже злата.Безумцы сами виноваты:Они так любят чепуху,Что чушь у них и на слуху;Предпочитают фанфаронствуИ всяческому пустозвонствуВнимать скорее, чем устам,Что хвалят Деву иль ХристаИ проповедуют о них.Написана не для такихЛюдишек эта книга, знайте.При них ее не доставайте;Серебряных ее застежекДля них не следует тревожить;Но тем, кто телом и душойПредался Деве Пресвятой, —Любя ее, небес царицу,Предпочитая небылицамИ пустозвонству всякий разРазумности и правды глас, —Послужит книга день и ночь.Тот дьявола прогонит прочьИ обойти его сумеет,Кто нежность в сердце возымеет,Чтоб возлюбить Господню Мать.Вначале может побеждатьДругой в игре — но под конецФигур лишится молодецВсех начисто — ферзя, коней,Слонов, и пешек, и ладей,И короля под мат подставит,[61]Коль Деву сердцем не восславит.Кто не возлюбит Божью Мать,Тому победы не видать;А кто сумеет возлюбить —В игре возможет победить.В игре кто к Деве не взывает, —Пусть как угодно призываетСвятых на помощь, — всеконечноЕму шах с матом обеспечен.Господь в аду, где глубинаИ дна и брега лишена,Загонит в угол всех врагов:"Шах! Шах еще! И мат готов!"[62] —Всем скажет, кто не возлюбилНебес царицу, что есть сил,И не почтил ее служеньем.Теперь скажу без промедленья[63]О клирике, что возлюбилЕе и ей угоден был.Он ею был игре обучен,Жену оставить был подучен;Игра была столь хороша,Что в рай пошла его душа.А тот, кто Деву предает, —Игры не выиграет тот.Итак, я в книге прочитал,Что клирик в Пизе[64] обитал,Каноник церкви Кассиана, —Благой пример всем христианам.Имел он, надобно сказать,Из богачей отца и мать.Был юн годами, нравом зрел.Во цвете юности успелСвятого Духа он гореньемВоспламениться и служеньюПредаться Матери Христовой,И повсегда пребыть готовымСлужить ей. Хоть и он поройПодхвачен был морской волной, —Зову я здесь не без причиныБезумный свет морской пучиной, —Но в чистоте душевной жилИ целомудренно служилМарии Деве повсегда,Не упуская никогда,Где б ни был — дома иль в пути —Ей часослов произнестиДословно и без сокращений,Словно диакон иль священник,Хоть иподьяконом лишь был.В те дни еще не принят был[65]Обычай часослов читатьИ прославлять Господню МатьТем чтением, как видим ныне.Он же настолько в благостынеПребыл, что к трапезе садился,Лишь если Деве помолился.Хоть Деве он душой и теломБыл предан, все же смерть сумелаЛишить семьи его навек.Отца его пресекся век,Затем и матери не стало;Наследников же не осталось.Родня[66] к нему явилась скороИ принялась за уговоры:Пусть, мол, наследство восприемлет.Иначе, мол, позор объемлетИх всех, когда в чужой доходЕго наследство перейдетИ пропадет богатство зря.Отнюдь желаньем не горя,Им клирик отповедь дает:Не дорог, мол, его алод[67]Ему настолько, чтоб оставитьСвой сан и тем себя ославить.Друзьям[68] его не убедить.Никто не смог бы победитьУпорство клирика тогда;Но дьявол — враг наш, что всегдаВсех тех, кто честен, донимаетИ жить им в чистоте мешает, —Поспешно им помочь примчался.Из убеждавших всяк старалсяСломить упрямца: столько разОдно твердили по всяк час,Что тот решился уступитьИ сан святой с себя сложить.Однако, заявил под клятвой,Что быть должна весьма богатой,Нарядной и изящной та,Чьи вежество и красотаЗаставили б его женитьсяНа редкостной такой девице.Итак, беднягу окрутили,Запутали и совратилиДрузья и родичи — ведь имМилей считать его своим,Нежели Божиим слугою.Себя тот умаляет вдвоеИз клириков и в ад стремится,Кто стать мирянином решится.Коль клирик уступил словамРодни — познает Божий срам.Ему родни такая дружбаПлохую сослужила службу:Друзей советы совратилиЕго, от рая отвратили;Се, клирика мир ослепил.О Боже! Хоть бы кто топилВ реке монахов-маловеровИ клириков, что свыше мерыДрузей возлюбят и родных.[69]Родня ведь в грош не ставит их!Их нрав, клянусь вам, мне знаком:Коль выгоды не видят в том,Едва ль любить начнут мирянеЖивущего в духовном сане.Не ценят клирика ни капли,Коль им в карман с того не каплет.[70]Не видя проку в нем, мирянеО клирике не вспомнят сами,Пусть будет хоть сто раз им брат.Мирянин клирику не рад,Его глупцом всегда считаетИ меньше сора почитает.Подчас миряне суетятсяИ возле клириков вертятся:Но, если не забьет источник,Их оставляют — это точно:Коль клириков не могут стричь,То клирикам и не достичьЛюбви мирян ни в коей мере:Стричь клириков — мирян манера.Будь клирик бедным, но разумным —Всегда сочтут его безумным,Пусть даже мудростию тотСвятого Павла превзойдет.И пуще всех его презрит,Кто ближе всех к нему стоит.Бегите, клирики, мирян —Совет такой вам будет дан.Миряне многих с толку сбили;Так, и сего они сгубили,От Приснодевы оторвавИ для соблазна подобравЕму пригожую девицу,На коей должен был жениться[71].Во исполнение решенья,Помолвлен был без промедленьяС девицей клирик всем на радость.Дивили всех краса и младостьДевицы и ее наряд.Господень враг, который радСостряпать злое угощенье,Нашел ей в сердце помещеньеИ в печени[72] юнца... поспешноИ Деву потеснил, конечно.Была девица столь прекрасна,Влеком был сердцем к ней несчастныйИ Приснодеве изменил.Господню Матерь позабылОн ради женщины безумно.Друзья справляли свадьбу шумно,Когда с девицей сочетался.Звон музыки не прекращалсяВесь день, лаская слух веселойИгрой на арфах и виолах.Когда настал час пировать,Без промедленья накрыватьСтолы взялись те, кто обученИ к делу этому приучен...Но рассудил Господь иначе.И вот припомнил новобрачный,Что часослов забыл прочесть,Молитву Господу вознестьИ Деве, дабы ниспослалиЕму женитьбу без печали.Хотел он раньше произнестьМолитву, чем за яства сесть.Покинув празднество до срока,В часовню, что неподалекуСтояла, путь свой направляет,Придя ж, колена преклоняетПред Приснодевой всеблагойИ молит, чтоб ему с женойСчастливый ниспослала брак.Сложивши руки, молит такБлагочестиво, как черница.Готов смиренно был молиться,Читать прилежно часословДо полных девяти часов,Но сталось дивное, и онВнезапно погрузился в сон.Девятый час не завершив,Уснул он, голову склонив.Лишь только pulchra et decora[73]Прочесть собрался absque mora[74],Уснул пред изваяньем той,Кто несравненной добротойВсе превосходит описанья,На чью правдивость упованьяДля преданных ей столь неложны,Что сомневаться невозможно.Итак, во сне ему нежданноНебесная явилась Дама,Такой блистая красотой,Что, верно, не родился тот,Чья речь ее бы описала.Разгневанная, так сказалаОтступнику Господня Мать:"О ты! Когда-то почитатьМеня всем сердцем ты умел.Как ты забыть о том посмел?Скажи, скажи же: кто есть та,Меня чья застит красота?Меня ты называл прекраснойВ своих молитвах ежечасных;Зачем теперь столь принижаешь,Другую мне предпочитаешь?Наверняка тебе известно,Что чисто жить должны и честноВсе клирики святого сана,Мне услужая непрестанно?Ну почему же ты, несчастный,Обманутый врагом пристрастным,Меня, царицу, кою славил,Для бренной женщины оставил?Плохой обмен ты совершил,Когда для женщины решилМеня покинуть; ведь, любя,Я уж успела для тебяНа небе ложе приготовить,Чтоб мог ты душу успокоить!Коль быстро не сменишь решенье,То за такое прегрешеньеНа небе ложе потеряешьИ муки адские узнаешь."На этом клирик пробудился.Немало, пробудясь, дивилсяТому, что видел он во сне.Уразумел, что вызвал гневДобрейшей Матери Христовой.Так был расстроен, право слово,Что с жизнью был готов расстаться.Не знал он, как и оправдатьсяТеперь в уже свершенном браке.Глядит — и видит клирик в страхе,Что душу с телом он погубит,Коль снова Деву не возлюбитИ не расстанется с женой.Тогда с поспешностью большойИдет на свадьбу из часовни.Свое решенье и готовностьТая, со всеми веселится, —Но впредь не будет он стремитьсяНа празднества и ассамблеи[75].В игре притворства не жалея,Свои намеренья он скрыл.Как урагана, что есть сил,Теперь бежать он женщин станет,Не то конец ему настанет:В аду душе его гореть,Коль Деве он изменит впредь.Бежать он станет впредь от света,Чтоб Деве чистоты и светаСлужить с любовию неложно.Пир долго длился; невозможноВсе яства с винами назвать.Насытясь, стали танцеватьИ хороводы, и балеты.И мелкой не дал бы монетыЗа эти развлеченья он,Ибо росой был орошенСвятого Духа благодатной.Уж стал за ужином вздыхать он.Хотел бы он, когда бы мог,Бежать из дома со всех ног.Что б ни узрел он, не приемлет.Вот кончен ужин. Сон объемлетГостей, спешащих удалиться.Сготовлено ему с девицейВ палате ложе, где травой[76]Пол застелили луговой.Его ждет дева — краше нет,Белее, чем жасмина цвет.Родня в веселии немаломНа ложе их препровождала;Когда же двери затворились,Все гости разом удалились.Господь ему да помогает!Теперь желание сжигаетЕго возлечь с женой своей.Будь он железа холодней,И то дотла сгореть бы могСкорей, чем убежать бы смог, —Ведь оставались гости в залеИ до полуночи плясали.Возлег с девицей клирик рядом.Ее краса казалась взглядуПрироды редкостным твореньем.Взирал он часто с вожделеньемНа ту, которую желал.Ее глазами пожирал,Но большего отнюдь не смел:Задеть Марию не хотел.Душа желанью непричастна,Но плоть горит, и сей несчастный,Весь сотрясаем вожделеньем,Мечтает о прикосновеньи,О том, чтобы с невестой слиться,А плотский жар все пуще злится,И так желание влечетК девице клирика, что тотПро Богоматерь позабыл.Столь покорен влеченьем был,Что о душе забыл раденьи,Радея только вожделенью.На части страстью он изрезан:То он — свинец, то он — железо.Стремится сердце в обе части;Плоть, коей мучится несчастный,Расплавилась, свинцу подобно,И стала лишь на то способна,Чтоб утолить скорей желанье,Не думая о наказаньи.Но дух ему совет дает:Не сдержится — во ад пойдет.Душа взывает: "Погибаем!Пожар! Пожар! В огне сгораем!Беги огня, беги, несчастный!Погибнешь, коль поддашься страстиИ от нее не убежишь:Весь заживо в огне сгоришь.Беги, обманутый, засады!Ведь падшему не знать пощады:Погубишь душу суетойИ дружбу Девы Пресвятой".Плоть[77] отвечает: "Ерунда!Ведь столь желанна красотаСей девы, коей насладитьсяТебе сейчас весьма годится;Соединиться с ней пристало, —Тебя же трусость обуяла,И ты с собой не совладаешь:Девицу ты не обнимаешь,Лежишь с ней рядом, как бревно,Недвижный, вялый — все равноКак брат[78], кем дан обет суровый.Не нужен дамам, право слово,Тебе подобный постник вялый.В глазах их стоит очень малоЛенивец, ни на что не годный,Женоподобный и холодный.Да, уж разжег тебя Господь:Ты юн — но как у старца плоть.Стыдись, трусливое созданье!Да даже если в наказаньеТы б четверть века проблуждал,Иль ад тебя за это ждал,Не должен был бы ты тянуть,Но руки к деве протянутьИ утолить свое горенье".Так плоть, презренное творенье[79],Вела против души сраженье.Уж душу ждало пораженье,Была б разгромлена совсем,Коль не воспользовалась тем,Что говорил мудрейший Павел.Тот воздержанием преславен,Чья плоть ни капли не горит,Когда он с дамой возлежит.Одета иль обнажена —Мужчину совратит жена.Уродлива или красива,Или стара — все ж будет диво,Коль никого не соблазнит:Диавол силой всех теснит.Нечасто виданное дело —Чтоб пакля да не загореласьВозле огня. Огонь есть дама,А пакля — этот муж упрямый:Такой огонь его всегдаЗажжет без всякого труда,А ежели сгореть не хочет,Пусть убегает что есть мочи —Ведь враг раздует так огонь,Что будет всякий вмиг спален.А потому нам Павел рек:Бежит пусть женщин весь свой векИ держится от них подальше,Кто служит Господу без фальши.А клирик, возле девы лежа,Красивой столь и белокожей,Отнюдь при том не ликовал:Ужасный огнь его терзал,Как бы в чистилище[80] сжигая.Немало клириков я знаю —Клянусь — кто, если с ней легли бы,Совсем не так себя вели бы.Сдержался он: силен немало,Однако сил бы недостало,Коль без поддержки был бы он.Той Дамой был он укреплен,Которой с юности служил.От Девы той он получилНадежду, мужество и силы.Ведь Дева тем, кто ей служили,Такие силы придает,Что по всяк час их достает.Сей муж как только увидал,Что погрузился в сон весь залИ шум веселия затих,Покинул ложе для двоих,Оттуда выскользнув бесшумно.Сошел с дороги, где безумноЧуть не был в сети уловлен.Жену оставил в спальне он,Оставил и свое именьеДля Девы, коей, без сомненья,Служить теперь он рьяно станет,Доколь любви его достанет.Был так он к Господу влеком,Все бросил тут же, целиком.Спешит он Господа найти.Вокруг все ведая пути,Из дома ловко ускользает.Чрез дверь, через окно — не знаю,Каким путем, но вышел вон.В пути не заблудился он:Прямым путем шагает тот,Кого Господня Мать ведет.В отшельники он обратился.С женою и с добром простился,Их бросив ради Приснодевы.Не сыщете своей душе выПодруги лучше, чем она;Она — и лучшая жена.Он ведал то — и ради службы,Ради ее сердечной дружбыРешил предаться ей сердечно.Она же к радости предвечнойЕго по смерти увела,И к ней душа его пошла.Конец был славный дан ему.Ведь сомневаться ни к чемуМирянам, клирикам, девицам,Всем тем, кто с Девой смог сдружиться.Кто возлюбил ее сердечно,Конец покойный всеконечно[81]Тем хартией дарован Божьей.А потому и я ей[82] тожеСлужить готов, — Она наградуВсегда воздать за службу рада.Поведал я начистотуПро чудо, кое добротуМарии кажет вам неложно.Глупее быть едва ль возможно,Чем тот, — хоть клирик, хоть мирянин, —Кто Деве сей служить не станетИ добровольно и любовно.Благоуханней, чем шиповник,Для Девы клирик иль священник,Кто чист душою неизменно,Но те зловоннейшими[83] станут,Кто для тщеты ее обманут.Они лжецы в ее глазах:Не числит их в своих рядах.

Перейти на страницу: