Чудеса Дивнозёрья

Пока Пушок пытался очистить хвостовые перья от остатков сиропа, над его головой оглушительно скрипнула дверца кухонного шкафа (того самого, где Тайка хранила всякий ведьминский скарб) и оттуда высунулась сморщенная морда Вениамина:

– Вы меня звали, что ли? – он зевнул, клацнув зубами.

И тут Пушка окончательно прорвало:

– Я вообще никого не звал! Выметайтесь все! Вон отсюда! – для пущего устрашения он захлопал крыльями.

А тут как раз и веник под креслом нашёлся – тот, что соломенный. Пушок схватил его и как взлетел, как замахнулся…

– Полундра! – Жорка-обжорка пробуксовал лапами в раковине, уронил на пол ещё одну тарелку (та, к счастью, выжила) и вылетел в окно с прытью, совершенно неожиданной для такого упитанного существа.

Дымок же, паскудник, уклонившись от веника, сиганул на подоконник. Потом резво перепорхнул на соседнюю ветку и уже оттуда с наслаждением обшипел Пушка:

– Ш-ш-ш-жадина!

Вениамин сверзился с полки шкафа и, пробормотав что-то вроде: «Ну, я тогда попозже зайду», – шмыгнул за дверь.

И вот тут-то Пушок встретился глазами с Ночкой.

– А меня ты тоже не звал? – она вздёрнула нос и скорбно шевельнула усами.

– Эй… Ну, ты-то – другое дело…

Гнев вмиг испарился, и Пушок опустил веник, но было уже поздно: дама его сердца всхлипнула и, вылетев в окно, рванула к лесу. Остальные коловерши устремились следом, и Пушку оставалось только проводить их тоскливым взглядом.

Пожалуй, это было худшее свидание в его жизни. И вообще – худший день.

Но кое-что смогло сделать его ещё хуже: когда взъерошенный и несчастный коловерша начал прибирать вещи, которые вывалились из шкафчика с ведьминскими пожитками, то обнаружил оборванный шнурок. Он точно помнил, что когда-то на нём висел Тайкин счастливый пятак – бабушкин подарок, а теперь его нигде не было. Внутри всё перевернулось… наверняка это Веник спёр, гад лысый. Больше некому! Небось, наврал, что предыдущая хозяйка-ведьма его выгнала, чтобы подмазаться, – и тишком-нишком стащил для неё волшебный амулет на удачу. А теперь всё – ищи ветра в поле!

Признаться, сперва Пушок испытал немалое искушение запихнуть всё барахло обратно в шкаф, а, когда Тайка обнаружит пропажу, сделать честные глаза и сказать: мол, не брал. И это даже не было бы враньём: он ведь и правда не брал пятак. Но совесть сжала его горло будто ледяной рукой, не позволяя остаться в стороне.

Пушок тщетно попытался привести в порядок слипшиеся от варенья перья, потом махнул лапой – ладно, ещё успеется – и полетел к лесу. Он совершенно не представлял себе, где будет искать негодяя Веника, поэтому решил сперва навестить диких коловершей. Конечно, расстались они отнюдь не на мажорной ноте, но вроде бы лысый воришка улетел вместе с ними. И кто знает, вдруг они ещё не успели разлететься каждый в свою сторону?

Чёрная полоса в жизни не вечна, она имеет свойство заканчиваться, и Пушку наконец-то повезло: он нашёл диких коловершей в лесу на опушке – там, где они обычно любили собираться. Но только в этот раз никто не вылетел к нему навстречу, не прокурлыкал приветствие, не предложил вкусную шишку с семечками или сладкий корень ревеня. Его прежние друзья вели себя так, будто бы никакого Пушка вовсе не существовало. Понятное дело, обиделись… В другой раз это бы его задело, но не сейчас – главное, что Веник тоже был здесь. Ещё и лыбился, негодяй! Насмехался в душе, наверное.

Не долго думая, Пушок налетел на обидчика, сбил его с ног, и они вместе покатились по влажной от вечерней росы траве, грозно шипя, молотя друг друга когтями куда ни попадя и теряя по дороге перья.

– Вор-р-р! – прорычал Пушок, силясь цапнуть противника за обтянутый тонкой кожей загривок. – Отдавай, что украл!

– Не понимаю, о чём ты, – Веник ловко вывернулся и запустил острые когти прямо в бок обидчика, но те застряли в густом подшерстке.

– Отдавай пятак!

– Какой ещё пятак? Я ничего не брал!

– Врёшь!!! – Пушок взвизгнул, потому что Веник больно укусил его за ухо.

– А ну, перестаньте сейчас же, мальчики! – за спиной раздался возмущённый голос Ночки.

Кто-то схватил Пушка зубами за шкирку и потянул назад. Шипящего и плюющегося во все стороны Веника оттащил Дымок собственной персоной. Серый вожак стаи дождался, пока оба драчуна перестанут вырываться, и только тогда рявкнул:

– Вы чё? Совсем страх потеряли? Пушок, какая муха тебя укусила, а ну выкладывай как на духу!

– Этот лысый воришка спёр из шкафчика одну очень важную вещь. Ведьминскую! Вот вернётся хранительница, обнаружит пропажу, и всем тогда на орехи достанется!

Кажется, это заявление Дымка обеспокоило. Тайку в Дивнозёрье все волшебные существа если и не любили, то уважали. Потому что знали: связываться с самой ведьмой-хранительницей – себе дороже.

Нахмурившись, Дымок повернулся к Венику:

– Так, чё-та я не понял, Вениамин? Это что за новости? Не по понятиям живёшь, лысый? У своих воровать строго запрещено. Одно дело там ягоды из сада стырить или яйцо из-под несушки – от них не убудет. Но у самой ведьмы! Это, братан, стыдоба!