Читаем Чудеса начинаются сразу… полностью

Агнесса, как фокстерьер начала рыться дальше. В высоких закрытых пластиковых контейнерах плескалась прозрачная жидкость. Прямо на пластике было накарябано черным маркером “Ж” и “М”. Сетки были набиты клубками с шерстью. В одной из коробок Агнесса обнаружила всевозможные виды ручных зеркал. Сомнений не было. Это были волшебные артефакты. Пазл сложился. Ремонтники, по совместительству сталкеры, или если угодно, сталкеры по совместительству ремонтники, дело поставили на широкую ногу. Волшебный канал стал источником наживы для неких неизвестных сил.

Одним из достоинств Агнессы было умение выждать, поэтому она аккуратно сложила все обратно и бесшумно выскочила из вертолета, решив, что действовать надо обдуманно. Не просто так ей директор прислал сообщение с предупреждением быть осторожнее.

Из зарослей показался мужчина в камуфляжном комбинезоне. Агнесса быстро прочитала заклинание и прошла перед самым его носом. Хотя она находилась в метре от него, мужчина ее не увидел. Заклинание прочно загородило ее от чужого взора.

Выбравшись на тропинку. Агнесса припустила к домику Амбулатории. Она бежала и под мерный бег обдумывала план действий. Уже недалеко от домика, где располагалась Амбулатория, Агнесса услышала громкие крики. Она наддала и на крейсерской скорости вылетела на полянку. Увиденное обескуражило Агнессу. Огромные прозрачные шары ударялись о землю, подпрыгивали и опять устремлялись в небо. Внутри каждого шара виднелась неясная фигура. Внизу бегал Эдуард Степанович и пытался остановить бесконечное движение. Но сферы были сделаны из какого-то упругого скользкого материала. Эдуард обхватил один шар, ему удалось удержаться и не соскользнуть. Агнесса ясно разглядела внутри сферы сомнительную начинку – сталкера-ремонтника.

– Остановите шары! – прохрипел Эдуард Степанович. Видимо, он гонялся за ними уже давно.

Агнесса растерянно смотрела на происходящее. Потом махнула рукой, и летающие шары выстроились над ее головой и замерли. Щелчок пальцами и от каждого шара вниз спустилась веревка. Эдуард споро подобрал все веревочки, и стая шаров заколыхалась у него над головой, напоминая первомайскую демонстрацию. Сходство придавало то, что все шары были разноцветные.

– Гамадрилкин! – подумала Агнесса, – Гамадрилкин! – заорала она в полный голос.

И тут она поняла, что не знает, где он обитает. На другой стороне полянки стояло несколько небольших домиков. Может быть, он был там? Она рысью устремилась к домикам. И почти влетела в Гамадрилкина. Он, напевая, вышел откуда-то из-за угла.

– Что это? – Агнесса ткнула назад в сторону колыхавшихся шаров.

Гамадрилкин спокойно глянул на Агнессу.

– Вы же сами хотели поставить ловушки на выходе из волшебного канала, – напомнил ей он, – я и поставил. Каждый вылезающий из колодца автоматически запечатывается в прозрачную капсулу из…

Агнесса прервала его неожиданным вопросом:

– А почему разноцветные?

– Так красиво же, – невозмутимо ответил Гамадрилкин.

Агнесса вдруг вспомнила, что до сих пор не знает его имени.

– Как вас зовут?

– Всеслав, – ответил лохматый юноша,– только я привык, что ко мне все обращаются Гамадрилкин, да Гамадрилкин.

– И я не просила поставить ловушку…

– Но вы же сами сказали, что у нас режимный объект и шастают толпы незнакомых. Подумал и на всякий случай установил, – он провел ладонью по кудрям, но они вместо того, чтобы лечь, встали дыбом.

Агнесса и Гамадрилкин посмотрели на Эдуарда Степановича, державшего связку воздушных шаров и, не сговариваясь, засмеялись. Так это было забавно. Не хватало только флажков и первомайских транспарантов.

– Пойдем, освободим пленников, пока у них не началась морская болезнь.

Всеслав сделал движение, как будто подтягивал шары к себе. Шары постепенно опустились на землю. Гамадрилкин щелкнул пальцами, и сферы распались на две половинки. Из них вывалились помятые мужики. Даже, если у них и были планы мщения, то после часового болтания в воздухе, им хотелось только одного. Лечь на травку и не шевелиться.

Тайного расследования не получится, – решила Агнесса. Вчера Аня слышала весь разговор, скорее всего она передала Эдуарду мои слова. Впрочем, он и так догадался, что скрыть появление сталкеров не удастся.

– Эдуард Степанович! А принесите-ка приказ о разрешении находиться на нашем объекте ремонтной бригаде! – велела Агнесса.

Эдуард Степанович бросив, наконец, веревки, привязанные к воздушным шарам, быстрой рысью направился к домику. Хлопнула дверь, но не закрылась, а осталась полураспахнутой.

– Варя! – услышала Агнесса громовой голос Эдуарда,– Варя! Где все приказы?

Видимо он связался с Варей по телефону. Что ответила Варя, Агнесса не разобрала.

– В облаке? – переспросил Эдуард, – вы с ума посходили! Какое облако! – закричал он.

– Быр-мыр-выр, – сказала трубка.

Агнесса и Гамадрилкин вошли в дом и увидели, что Эдуард роется в шкафу, стоявшем в углу, и перебирает папки. Наконец, он вытащил одну, сдул с нее пыль. Серое облако поднялось в воздух. Агнесса чихнула, вслед за ней начал чихать Гамадрилкин. Эдуард, наконец, нашел, что искал и вытащил нужную бумагу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза