Читаем Чудеса случаются полностью

Встречи? Это было бы правильней.

******

Городская тоска безбрежная.

В четырёх стенах залетевшая.

Заскорузлая, запотевшая,

С повозок на трамваи пересевшая....

******

Я сегодня встретила женщину.

До чего ж её жизнь довела…

Изувечена, искалечена,

А в руке бутылка вина.

Что ты видела в светлом будущем?

Кем мечтала работать? Чем жить?

По глазам полупьяным… К "заблудшим"

Уходила в хрущевку кутить.

Что сломило? Какими предметами?

Вы не та, кто держала б удар,

Кто веками воспета, поэтами…

Кто коня на скаку, да в пожар…

Вы, избитая жизнью, потасканная,

Зачерствевшая красота.

Ваши кудри никем не изласканы.

В сердце, сгнившем навек пустота.

Не уйти Вам с кривой дороги.

В спину ветер подует… Скорей!

Вас уносят дурные ноги

В мир потерянных дикарей…

******

Он будет отличным папой

И мужем прекрасным станет.

Надев пальтишко со шляпой,

Работа его поманит.

После работы дочкам

Купит какую-то мелочь

И будет до звездной ночи

Петь им во сне колыбельные.

А в выходные на дачу

Друзей пригласит поехать

С собакой и кошкой, в придачу

С заливистым, громким смехом.

Он будет немножко важным…

Начальство будет гордиться.

Ну а жена расскажет,

Что вышла замуж за принца.

×××××

И вроде бы всё безупречно.

Он, вроде семью любя,

Будет жалеть всю вечность,

Что упустил тебя.

******

Если уж мы на одном полушарии, -

Значит, одно небо нам улыбается,

Звезды одни зажигая над нами.

Есть что-то в этом… Тебе так не кажется?

Если уж мы по одной Земле ходим…

Воспоминания – в миг килогерцы.

Эх, расстояние… Это пустое.

Ты ближе всех. Знаешь, ты в моем сердце.

Если уж воздух, отравленный временем,

Воздух один на двоих мы вдыхаем…

Главное, что мы есть друг у друга.

Не одинокие мы, понимаешь?

Если нет сил дотянуться руками,

Чтобы обнять тебя – это инерция…

°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°°

ОН звёзды одни зажигает над нами.

А это важнее всего, моё сердце.

******

Пригласите на казнь моего недотворчества!

Хватит лживых, хвалебных речей…

Я тону в ванне гордого одиночества,

Засыпая в бреду ночей.

Голова отстраняется, окаменевается,

В неприятии мыслей извне.

Голос мой заглушается, а душа разлагается.

Я с собой каждый день на войне…

Там сражения лютые. Выбираю валюту,

Чем за счастье в жизни платить:

Грандиозные планы, покорить собой страны,

Против тихо 'борщи варить'.

Счастье в детях и кошке? Ночевать у окошка?

В ожидании мужа толстеть?

Или зиму на Кубе, чтоб не прятаться в шубе

И напитки пиратские пить?

В одиночестве гордом? В доме с полным комфортом?

В независимости? В кутежах?

В бане русской в субботу? Час в метро до работы?

Счастье ваше в ваших руках…

А на казнь пригласите, мне письмо отошлите,

Я приду, только дайте мне знать.

Вы меня загнобите, правду-матку рубите…

P. S.

Я не перестану писать.

******

Сыграй мне, фисгармония, мелодию печальную

О жизни чьей-то прожитой три сотни лет назад.

Ищу я излечения в историях с моралями,

В томах великих классиков ищу, но невпопад…

Ищу я излечения, душевного забвения.

Я в розыске великого и вечного… Так пусть

Моя душа и зрение, спина, живот, колени

В погоне разбиваются. Я сердцем расплачусь,

Когда познаю истину. Мне белого игристого

И шляпу, чтоб вуалью прикрыла ливень слёз.

Я буду ждать у пристани, тебя узнаю издали…

И звуки фисгармонии вернут меня из грёз.

Я буду ждать у пристани, пока ты не появишься,

А после буду каяться за эту ерунду.

Я будто птица певчая, в терновник залетающая,

В романе Маккалоу меж строк себя найду…

******

Душа разлагается на гнилые созвездия,

Нет во Вселенной красивее их.

Мне не хотелось воздвигнуть бесчестия

Памятник. Я не законченный псих.

Крыльями машем, крылья не наши,

Закоченелой рукой отстраню

Эти короткие встречи… Не важно.

Я никогда тебе не изменю.

Жалость – ужасное чувство к убогим.

Хватит жалеть меня! Хватит рыдать!

Я полечу по  наклонной дороге

Вечность стихи о тебе сочинять.

Я изменилась. Мне люди сказали.

В худшую сторону, полагать.

Вполне любопытная новость… Как жаль,

Что на неё мне совсем наплевать.

Странное зрелище: я – одинока,

Но мне чертовски комфортно так жить,

Как говорится, быть вечно голодным,

Лучше, чем что попало точить.

Глупое зрелище: я ненавистна,

Тем, кто кричал о дружбе навек.

Ушло моё сердце, подмышку взяв искренность,

"Эх, бессердечный ты человек!"

Нудное зрелище: все мои мысли

Сводятся к теме о вечной любви.

Крылья оторваны. Звезды повисли.

Если не стало светать…

Позови…

Я приползу и ударюсь в объятия

Сквозь океаны вселенских планет.

Я заберу тебя… Обязательно  …

В наш утопический неверленд.

******

Заручиться поддержкой кота,

Взять подмышку вино и будильник,

И сидеть, и читать до утра

Фразы умные на Латыни.

Забивать каждый день по гвоздю

В дверь откуда тобою дует.

Я тебя, мой друг, не виню,

Что дурное сердце тоскует.

Скоро снова растает снег,

И польются ручьи да реки

Всех моих проигранных лет

На дешёвые ипотеки.

Будет здорово снова жить,

Как на федеральном вещают…

Я тебя перестану любить.

Обязательно. Обещаю.

******

Бесподобная, бесспорная,

Беспрекословная моя победа.

За миг с тобой весь мир отдам,

Чтобы сгорать "под лаской <… > пледа".

Ворвусь безнравственно в твой дом,

Переворот устроя в жизни…

Ты ненавидь меня потом.

Сейчас. Со мной. На миг. Зависни.

А дальше пусть метель кружит,

И, заметая шаг за шагом,

Перейти на страницу:

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза