Чудеса в Гусляре

- Уроки выучил? - спросила она сына. - Опять вчера с Сашкой мяч гонял до темноты?

- А нам ничего не задали, - ответил Максим Удалов, очень похожий на своего отца курносым носом, цветом пшеничных волос и склонностью к излишнему фантазированию.

- Как так не задали? - сердилась Ксения. - Я в дневник смотрела. По истории про бунт стрельцов кому задавали?

- Я про бунт знаю, - сказал Максим.

- Господи, если бы я проверить могла, - говорила Ксения. - Я бы тебя по урокам гоняла как сидорову козу. Все дела, хозяйство.

- Ксения, разбудила ты меня, - произнес Удалов. - Мне сегодня только к одиннадцати в контору. Вчера говорил.

- Все равно вставай, - ответила Ксения, которая легко переносила свое раздражение с одного члена семейства на другого. - Сколько раз просила - почини замок в прихожей. В один прекрасный день всех нас унесут, ты даже не заметишь. Сын опять уроков не выучил. Опять двойку принесет. Про стрелецкий бунт ничего не знает.

- Ничего не знаю, да больше вас, - ответил грубо Максимка. - Если вам сказать, что Суворов его подавлял, даже не удивитесь.

- Историю я крепко подзабыл, - сознался Удалов.

И тут что-то щелкнуло у него в мозгу. Будто открытая страница учебника возникла перед глазами. Удалов просмотрел страницу и сказал совершенно спокойно:

- Плохо вас учат, сынок, если Суворов стрелецкое восстание подавлял. Особенно если учесть, что за спинами стрельцов стояла царица Софья, старшая сестра Петра Первого, и князь Голицын, ее основной полководец. Суворов, кстати родившийся лишь в 1730 году, никакого участия в этом принимать не мог.

Сказав так, Удалов спустил ноги с постели, нащупал шлепанцы и поднялся во весь рост. Сын Максимка как стоял у двери, так и замер. Ксения выглянула из кухни с крышкой от кастрюли в руке и спросила:

- Ты это сам или заглянул куда?

- Сам, - ответил Удалов. - Спеши, Максимка, в школу и в будущем не обманывай папу. Скажет тоже, Суворов…

- Иди к столу, - сказала Ксения, подобрев. - Каша остынет.

- Сон я удивительный видел, - начал Удалов, заливая кашу молоком. - Будто явился ко мне космический пришелец и говорит: «Получай, товарищ Корнелий Удалов, за твои передовые дела необыкновенный подарок».

- Рехнешься ты со своими пришельцами, Корнюша, - пожалела его Ксения. - А подарок какой?

- Вот в том и беда, что не знаю. Проснулся я, а подарка нет.

- То-то и оно. Мне вчера, например, танк приснился. А на нем соседское белье висит. Тоже, наверное, чего-нибудь значит.

- Наверное, - произнес Удалов разочарованно. Ему было жалко такого редкого сна.

- Между прочим, - продолжала Ксения, - вчера нам счета принесли. Опять за электричество два сорок два. Это надо только подумать, сколько энергии холодильник жрет!

- Два сорок три, - автоматически поправил ее Удалов. - А пришельцу для того, чтобы к моему разуму проникнуть, пришлось без света несколько планет оставить.

- Два сорок два, - сказала Ксения. - Я смотрела.

- Ну да, два сорок три.

- Ты что, шутить со мной вздумал? Ведь я как счет получила, сразу его в шкатулку спрятала. Когда залезть успел?

- Не видел я твоего счета, - искренне обиделся Удалов. - Просто так показалось мне, что два сорок три.

- Ну уж погоди.

Ксения вынула из комода под зеркалом расписную шкатулку федоскинской работы с изображением тачанки, подаренную к свадьбе удаловскими соучениками по школе, раскрыла ее и сверху достала голубой листок - счет за электроэнергию.

- Вот. Полюбуйся.

Но листок мужу не отдала, потому что увидела, что на нем написано:

«Два рубля сорок три копейки».

- Лазил, - сказала она убежденно.

- Не лазил, а догадался, - ответил Удалов.

- Лазил. Ревнуешь, проверяешь, где письма храню.

- Нужна ты кому-то.

- Вот-вот, была нужна, Семенихин Коля мне какие предложения делал!

- Так этот Коля тебя двадцать лет как забыл.

- А почему забыл? Потому что я лучшие годы на тебя потратила. Все тебе отдала, что было во мне свежего, нераспустившегося. Как березка в весеннем наряде…

Ксения провела руками по широким бедрам и заплакала.

- Ну-ну, - сказал Удалов, собираясь на службу. - Ну не надо, чего уж там…

Удалов шел на работу не спеша. Пришлось покинуть дом раньше, чем рассчитывал, и он выбрал дальний путь - по набережной, мимо собора, мимо дома купцов Анучиных восемнадцатого века, через рынок, сентябрьский, разнообразный, веселый.

По пути Удалов думал о событиях, приведших к власти Петра Первого. Раньше ему об этом думать не приходилось, все недосуг. А сейчас он понял, что, к сожалению, знает мало, крайне мало, в объеме школьного учебника. И очень хотелось разобраться в роли боярина Шакловитого, но учебник об этой роли сообщал крайне мало.

Впереди Удалова спешили в школу дети. Корнелий догнал одну девочку, поглядел на ее тонкий блестящий портфельчик из искусственной кожи и произнес вслух:

- Афта морнинг ти ай гоу ту скул.

Причем произнес с более-менее правильным произношением.

- Что? - спросила девочка, обернувшись. - Вы тоже этот урок проходите?