Чудесники

— Да, вот это был уважатый, у него по селу все ребята на руках ходили. Ничего не делали просто. Идешь, бывало, по селу — вдруг к тебе на плечи скок один, прыг другой! И вот стоишь, изображая пирамиду, пока не ссыплются! Одно слово — был акробат. В какой-то цирк обратно уехал, экая жалость!

— А вы, знать, не из таких? — горестно спросила бабушка.

— Нет, мы не такие, — смутился Петя.

— А то еще был такой студент Водичкин, политик. Этот ужасно политикой ребят донимал. «Капитал» Маркса с ними изучал, чтобы, говорит, смолоду раскусили, что это за пакость капитализм. Ребята у него до того заучились, заговариваться стали. Идут, бывало, по селу и шепчут: «Призрак бродит по Европе». Средь бела дня им призраки стали казаться! Что ни день, то собрания проводил. И чаще всего с вечера на ночь. «Чтобы и во сне, — говорит, — решали задачи мировой революции!» Ну, этого сняли. Приехали из райкома партийные товарищи, ознакомились с его политикой и тут же отправили обратно на юридический факультет, доучиваться.

То бледнея, то краснея, слушал Петя удивительные рассказы старика о своих неудачных предшественниках.

Старик лукаво взглядывал, явно наслаждаясь его смущением.

— Так ни один вожатый вам и не подошел? — воскликнул Петя. — А чем же вы-то ребятам угодили, что вас почетным пионером избрали?

— Да я не угождал, просто помогал им чем мог, по-свойски. Учил, как лучше коня запрячь. Показывал, как сподручней пахать да сеять. Как держать косу да укладывать снопы на возу… Интересно, какой у вас будет подход?

— К кому подход? Ребят-то у вас нет! Пропали. Исчезли. Испарились. Улетучились! — рассердился Петя. — Вы дайте мне ребят, а подход я найду как-нибудь!

Очередь смущаться пришла старику:

— Да, это действительно неувязка…

— Хороша неувязка — нет ребят, словно с кащей съели. А бабушка Шагайка говорит: сварили на мыло!

— Не старуха — чистый провокатор, — крякнул дед.

— Ну, а все-таки, где же пионеры?

— Не могу сказать, — пожал плечами дед, — сам дознаешься, если ты настоящий уважатый.

— Да я не «уважатый» — вожатый! Я этого дела не оставлю, я дознаюсь, какая тут… — Не успел Петя закончить фразы, как за окном раздался страшный шум, топот ног и чьи-то крики: «Держи, лови!» Дед выскочил на улицу, за ним — бабка, за ней — Петя.

Что ни шаг, то загадка

Кого ловить, что держать? Улица не сразу успокоилась. Мимо, запыхавшись, протопали какие-то старики, похоже, ночные сторожа.

— Устрекали, проклятые.

— Ох, уж эта «Постегайка»!

— Попадет нам от Вильгельма, — переговаривались они.

Что за «Постегайка»? Кто устрекал, какой Вильгельм? — спросил Петя.

— Это нашего председателя так прозвали в честь германского царя. Был такой сердитый да усатый. А весь шум… это так… вечерняя мура… Туман тут у нас от болот — вот она всякая всячина и получается, — пробормотал старик Савохин, замяв вопрос о «Постегайке».

Петя огляделся. В сумерках деревенька с покосившимися избами и сучковатыми плетнями казалась совершенно сказочной. У болота горели зеленоватые огоньки. Колхозницы варили ужин, а ему казалось: они разводили огни, спасаясь от всякой всячины, которая могла вылезть из туманного болота. Да, сам воздух этого колхоза был насыщен приключениями.

Здесь столько тайн и загадок, что боевому вожатому есть над чем поработать. А вожатым считал себя Петя настоящим, по призванию. Он еще в школе любил работать с ребятами. А теперь, окончив школу, решил посвятить себя этой замечательной профессии. Готовить на смену комсомолу сильных, ловких, смелых, политически грамотных ребят — да что может быть почетней и лучше! Иного подходящего дела он для себя и не видел.

Однако ему плохо спалось этой ночью на новом месте. То снилось, что крадут Машу, то превращались в старух все лесные и муравьиные кучи. То лезли в окна какие-то маленькие «анчутки», и бабка давала каждому по ковриге хлеба. Когда он проснулся, она взвешивала на весах свежие хлебы и ворчала на старика:

— Как будешь отчитываться в нехватке? Мало ведь хлеба-то выпечено? Попадет тебе от Вильгельма!

Дед загадочно улыбался. Пете показалось, будто старик что-то знает, да сказать не хочет. Взяв полотенце, он пошел умываться родниковой водой у колодца. Мимо прошли колхозницы, озорно напевая:

«Постегайка», «Постегайка»,
Ты Вильгельма постегай-ка!

Проехал старик на возу, напевая тот же мотив. Затем девчата с граблями.

— Что такое «Постегайка»? — крикнул Петя им.

— Много будешь знать, скоро состаришься… — засмеялись девчата.

Стариться раньше времени Петя не собирался, но узнать хотел много.

Выпив парного молока и закусив ломтем душистого ржаного хлеба, вожатый отправился в правление колхоза, помещавшееся в бывшем барском доме, верхний этаж которого совсем не так давно был в распоряжении пионеров.

Красиво стоял дом на высоком холме над деревней. Позади — парк, переходящий в лесистый овраг, а впереди — открытый вид на луга и болота.