Чудесный нож

– Если даже египетские фараоны не возражали, чтобы их представлял скарабей, то уж я тем более, – сказал сэр Чарльз. – Выходит, ты из какого-то третьего мира? Как интересно. Алетиометр тоже оттуда, или ты стащила его где-нибудь во время своих странствий?

– Мне его подарили, – гневно ответила Лира. – Мне подарил его Магистр Иордан-колледжа из нашего Оксфорда. Он мой по праву. И вы все равно не сможете им воспользоваться, вы, тупой вонючий старик, – вам и за сто лет не научиться его понимать. Для вас это просто игрушка. Но мне он нужен, и Уиллу тоже. И мы получим его обратно, не беспокойтесь.

– Увидим, – сказал сэр Чарльз. – Здесь я высаживал тебя в прошлый раз. Остановить?

– Нет, – сказал Уилл, заметив впереди стоящую у обочины полицейскую машину. – Вы не можете пробраться в Чи-гацце из-за Призраков, так что неважно, будете ли вы знать, где окно. Везите нас дальше в сторону Кольцевой.

– Как вам угодно, – откликнулся сэр Чарльз и махнул шоферу. – Когда добудете нож – если, конечно, вам это удастся, – позвоните мне, Аллан приедет и заберет вас.

Больше они не разговаривали до тех пор, пока шофер не затормозил. Когда они вышли, сэр Чарльз опустил стекло и сказал Уиллу:

– Кстати, если не отыщете нож, не трудитесь сюда возвращаться. Придете ко мне в дом без него – я вызову полицию. Пожалуй, они не заставят себя ждать, если я назову им твое настоящее имя. Ты ведь Уильям Парри, верно? Так я и думал. В сегодняшней газете опубликована твоя фотография – кстати, очень хорошая.

И автомобиль тронулся.

Уилл ошеломленно молчал. Лира легонько потрясла его за руку.

– Не волнуйся, – сказала она. – Он тебя никому не выдаст. Если бы хотел, давно бы это сделал. Пойдем.

Спустя десять минут они уже стояли на маленькой площади перед башней Ангелов. По дороге Уилл рассказал ей о деймоне-змее, и она замерла на улице как вкопанная: ее снова терзало смутное воспоминание. Кто он, этот старик? Где она его видела? Но память не желала проясняться.

– Я не хотела ему говорить, – тихо сказала Лира, – но вчера я видела там, наверху, какого-то человека. Он смотрел вниз, когда дети подняли шум…

– Как он выглядел?

– Молодой, курчавый. Совсем не старый. Но я видела его совсем чуть-чуть, на самой верхушке, между зубцами. Я подумала, что это может быть… Помнишь Анжелику и Паоло – как он сказал, что у них есть старший брат, который тоже вернулся в город, а она велела Паоло замолчать и рассердилась, что он выдал тайну? Ну вот я и подумала: а вдруг это он? Наверное, он тоже охотится за ножом. И еще я думаю, что все дети знают про нож. По-моему, они и сюда-то вернулись в первую очередь из-за него.

– Хм, – сказал он, подняв глаза. – Может быть.

Лира вспомнила свой утренний разговор с детьми: никто из них не ходит в башню, сказали они, потому что там страшно. Вспомнилось ей и тревожное чувство, охватившее ее, когда они с Пантелеймоном заглянули в открытую дверь башни, прежде чем покинуть город. Может быть, поэтому им и нужен был взрослый, чтобы туда войти. Пантелеймон, приняв форму мотылька, порхал на солнечном свету вокруг ее головы и что-то беспокойно шептал.

– Тихо, – шепнула она в ответ. – Выбора все равно нет, Пан. Мы сами виноваты. Надо исправлять свои ошибки, и это единственный способ.

Уилл двинулся налево, вдоль стены башни. Дойдя до угла, он повернул в узкий мощеный проулок, отделявший башню от соседнего здания; затем посмотрел вверх, оценивая на глаз ее высоту. Лира шла за ним по пятам. Он остановился под окном на уровне второго этажа и сказал Пантелеймону:

– Можешь взлететь туда и посмотреть?

Тот немедленно обернулся воробьем и полетел к окну. Он едва смог достичь его: у Лиры сдавило грудь, и она тихонько вскрикнула, когда он был уже у подоконника, и он присел там всего на секунду-другую, а потом сразу нырнул вниз. Она сделала несколько глубоких вдохов, как будто тонула и ее чудом спасли. Уилл нахмурился, озадаченный.

– Это тяжело, – объяснила она, – когда твой деймон отдаляется от тебя, это больно…

– Извини. Видел что-нибудь? – сказал он.

– Лестница, – ответил Пантелеймон. – Лестница и темные комнаты. Там на стене висят сабли, и копья, и щиты, как в музее. А еще я видел человека. Он… танцевал.

– Танцевал?

– Двигался туда и сюда… и взмахивал рукой. Точно сражался с кем-то невидимым… Я видел его через открытую дверь, не слишком отчетливо.

– Боролся с Призраком? – предположила Лира.

Но им оставалось только гадать, и они тронулись дальше. Позади башни был садик с аккуратными клумбочками вокруг фонтана, обнесенный высокой каменной стеной с битым стеклом наверху (Пантелеймону снова пришлось взлететь, чтобы туда заглянуть); обойдя его, они вернулись по параллельному переулку обратно на площадь. Все окна в башне были маленькими и сидели глубоко, как глаза под нахмуренными бровями.

– Значит, придется через обычный вход, – сказал Уилл.