Чудесный сказки о всем на свете (СИ)

Но у собак папы с мамами не стареют от тоски потому, что они сами забывают о своих детях. Что ж, в мире животных принято забывать о родственниках, потому они и животные. Но случаются и странные истории потому, что если есть обычные истории, то есть и странные. А как же иначе?

Так вот, наша странная история случилась с самым обычным дворовым псом по имени Шарик, жившим под Москвой в поселке Болшево. Да, имя у нашего пса было самое обычное - хозяева дома, решив взять его сторожить двор вместо состарившегося Дика, не захотели напрягать свое воображение, чтобы подобрать ему звучное имя, например, Трезор. Тре-зор! Просто замечательное имя. Но Шарик на них не обиделся, хотя очень хотел, чтобы его звали Трезором, или хотя бы Рексом.

Вот такой был вдумчивый пес Шарик. А вдумчивые псы, как, впрочем, и вдумчивые люди, редко живут спокойно. И вечно что-нибудь придумывают. И Шарик придумал. Придумал после того, как в гости к хозяину приехал его брат. Когда тот вошел во двор, хозяин выскочил из дому и начал его радостно обнимать и целовать. Потом они до темна сидели за столом под цветущими яблонями и долго-долго рассказывали друг другу о том, как им весело жилось в детстве, как они хулиганили, защищали друг друга от обидчиков, ловили рыбу в пруду и в речке, дергали за косички соседских девочек и пекли картошку в костре И как картошка всегда сгорала, и потому, кушая ее, они всегда вымазывались, как негритята...

Сытый Шарик (хозяин в честь брата сделал шашлык) лежал у них в ногах и слушал, слушал, и совсем не собачьи думы рождались в его голове.

"А вот если бы у меня был брат, как славно бы мы проводили время... - думал Шарик, сомлевший от полноты желудка. - Я бы рассказывал ему о том, как непросто днем и ночью охранять двор и дом, особенно в лютые холода, а он лежал бы рядом и когтями вычесывал бы из меня линялую шерсть... И еще бы я рассказал ему, как по-разному пахнут сумки людей, идущих с рынка мимо нашего забора. И познакомил бы с прохожими женщинами, которые угощают меня конфетками и булочками. И, может быть, даже с той, которая угощает сосисками..."

Короче, на следующий день Шарик принялся искать своих родственников. Сначала он пошел к старому коту Мотьке.

...Мотька появился в доме лет за десять до Шарика и потому вел себя по отношению к нему весьма презрительно. И частенько наш огромный черный пес, встретив его где-нибудь на тропинке, неожиданно для себя начинал изображать маленького, слепого еще щенка: припадал к земле и, смешно попискивая, полз к Мотьке... А тот брезгливо обходил собачатину и шел по своим делам. Однако довольно часто Шарик забывал об уважении к старшим, и загонял Мотьку на самую высокую яблоню.

Увидев Шарика, кот понял, что тому нужно (животные хорошо читают мысли друг друга по глазам, и потому не говорят). И ленивой походкой направился к миске Шарика, которую хозяйка только что наполнила мясными обрезками. Шарик хотел напомнить наглецу, что личная миска - это святое, и всяким котам есть из нее строго-настрого запрещено. Но сдержался - сведения о своей родословной сейчас ему были дороже жилистых мясных обрезков со жгучими синими печатями. А Мотьке синие санитарные печати тоже были не к чему - он уже сходил в гости к соседке-вдовушке и вдоволь наелся лежалой сметаной и сырными обрезками. Он просто решил покуражиться над простодушным псом. И заодно проверить на крепость его намерения. Не обращая внимания на напрягшегося от негодования пса, Мотька брезгливо покопался в миске, выискивая в ней кусочки мяса, достойные благородного кота. Не найдя таковых, напоказ огорченно помотал головой и пошел к столу под яблонями полежать на садовой скамейке. Шарик уселся рядом и стал ждать. Мотька, помолчав приличия ради, сообщил неторопливо:

- Мама твоя живет через двор от нас... В доме с блестящей крышей... Она очень даже простая дворняжка. Ты лай ее хорошо знаешь... А папуля был настоящей ирландской овчаркой с правительственных дач... Отдыхал там летом, потом в Москву уехал. Родных братьев у тебя было пятеро... Мы тебя взяли, потому что ты был самый большой и черный. И довольно умный для собаки. А куда подевались остальные, я не знаю...

Поняв, что из Мотьки больше ничего не вытянешь, Шарик ушел в конуру. Его порывало бежать к маме, но хозяев в доме не было, и он решил подождать их возвращения. Ждать ему было нетрудно. Он знал, что вечером хозяева будут доедать наваристый борщ с замечательной сахарной косточкой, которую можно будет отнести маме в подарок.

Когда миска, принимая в себя кость, загремела, Шарик проснулся. Побегав по двору и полаяв на прохожих ради спокойствия хозяев, он схватил кость в зубы и пошел к маме в гости. На соседнем дворе, отделявшем дом Шарика от дома его матери, сторожевых собак, к счастью, не было. Вернее, время от времени собаки появлялись (запах их до сих пор чувствовался), но все они, пожив с месячишко, легкомысленно убегали на рынок, изобиловавший дармовой едой.