Чудище, или Одна сплошная рыжая беда

И лишь в один прекрасный миг до меня стало доходить, а почему мы, собственно, оказались здесь и уже совершенно без одежды. Мелькнула мысль остановиться сейчас, пока не поздно. Пока он еще не совершил последний шаг, после которого вернуться назад уже не получится.

И он это понял. Не знаю как, но он это понял!

— Я просил меня не дразнить, — ухо обжег внезапный хриплый шепот, вырвав из груди негромкий стон, и его губы опустились ниже на шею, прочерчивая влажную дорожку. Между телами почти не осталось расстояния, я обхватила его за талию ногами, сгорая от нетерпения и желания, но сделать самое главное кто-то совсем не торопился. Распаляя, дразня, прижимая не только мои запястья к кровати, но и вжимаясь между ног тем, что было ниже. — Я говорил, что я не железный.

— Неужели? — собственный осипший голос распознавался с трудом. Я облизнула пересохшие губы, улыбнувшись…

А он совершил тот самый шаг. Медленно, не спеша, неторопливо, наблюдая за моей реакцией, заставляя выгнуться и громко застонать.

И всё. Как говорится, с тех пор клиент для общества был навсегда потерян.

Друзья? Забудьте! Друзей так не любят!

Их не доводят до полного изнеможения раз за разом, не целуют с такой силой, что нестерпимо кружится голова, а от малейших прикосновений натурально едет крыша. Не дразнят, словно забавляясь, раз за разом доводя до громких стонов, пылающего, нестерпимого желания и фейерверка разноцветных искорок, рассыпающихся перед глазами.

Не любят быстро, сильно, страстно, уверенно отодвигая все остальное на задний план. Не оставляя времени и сил, чтобы думать, сомневаться, говорить, ругаться…

А вот оставлять заметные следы на шее, а на спине глубокие царапины — еще как!

Но все это меркло и бледнело по сравнению с громким шепотом, доводящим одним лишь только словом до умопомрачения:

— Моя…

Глава 15

Проснулась я глубокой ночью и одна, как ни странно. Нашарила на тумбочке пульт, щелкнула кнопкой, и комнату осветили привычные зеленые и синие огоньки. Богдана в комнате не было, но его одежда, аккуратно висевшая на стуле, как и моя, твердили о том, что он до сих пор находится в квартире.

Первой мыслью, если честно, было встать и одеться. Однако какой смысл?

Все, что там было, он уже видел.

Подойдя к столу, я усмехнулась и просто натянула его рубашку на голое тело, искренне недоумевая, когда успела докатиться до подобной банальности. Оглядела привычные предметы, стоящие на столешнице, и вытряхнула из маленькой стеклянной вазочки мелочевку вроде флешек, пуговиц, булавок и прочей ерунды. Прихватила сигареты с зажигалкой и встала возле окна. Даже приоткрыла балконную дверь сверху, и закурила, бездумно глядя на темный, безлюдный двор.

Как-то теперь условия хозяйки квартиры с приставкой «бывшей», не волновали ну совсем ни разу. Все равно новую жилплощадь искать.

Хотя, зная кое-кого, казалось мне, что на мою дальнейшую жизнь строить далеко идущие планы теперь было бессмысленно и даже как-то глупо…

Открылась дверь. Послышались шаги, а потом всё стихло — краем глаза я видела, как Богдан, одетый в одни брюки, оперся на край стола, окидывая меня внимательным взглядом. И по моей шее и спине от этого вполне натурально поползли мурашки.

Да ты ж… он на меня теперь всегда так действовать будет?!

— Тогда на мойке, — спокойно поинтересовалась, не глядя на него. — Это был ты?

— Да, — не стал отрицать Полонский. И усмехнулся. — Неужели только сегодня догадалась?

— А ты раньше повода не давал, — машинально огрызнулась, резко выдыхая дым, и каким-то нервным жестом затушила окурок в пепельнице.

Заметил. Оттолкнулся ладонями от стола, подошел и обнял за талию, аккуратно пристраивая подбородок на моем плече. Едва коснулся носом шеи и уже как-то ласково усмехнулся, обдав кожу горячим дыханием, от которого по телу разошлась приятная дрожь:

- Язва.

— Знал, с кем связывался, — хмыкнула я, едва сдерживаясь, чтобы не пожать плечами, а заодно и треснуть одним из них кое-кому по подбородку. Чисто так, для профилактики!

— Знал? — иронично выгнул брови Полонский, глядя на меня в оконном отражении. И отрицательно качнул головой, снова усмехаясь. — Вряд ли. Ты оказалась непредсказуемой даже для меня.

— Сейчас окочурусь от счастья, — искренне заверила, за что и получила. Кожу на шее снова опалило дыхание, а затем я почувствовала ласковый укус. Ноги подогнулись тут же!

Да твой японский запорожец, я так даже на допрос Исаева не реагировала! Вот оно различие — просто хотеть и просто хотеть того, кого любишь. Его ни с чем не перепутать.

И всё-таки.

— Не заметно, — ладони на талии сжались чуть сильнее, притягивая меня к сильному мужскому телу и мысли снова поплыли ни в ту сторону, куда надо.

— Зачем? — не давая Богдану договорить, резко развернулась я, складывая руки на груди и глядя ему в глаза. А там… там плясали чертики.

— Что зачем? — выгнул он брови, но ладони с моей талии не убрал.