Чудо

Но тем вечером она больше не объявлялась. Объявился папа. Он сказал, что мама сидит с Ави: все-таки у него сегодня был очень тяжелый день. Папа спросил, как все прошло у меня, и я сказала: хорошо. Он сказал, что не верит мне ни на секунду, и я призналась, что Миранда и Элла вели себя по-идиотски. (Хотя и умолчала, что возвращалась домой на метро.) Он ответил, что старшая школа — самое тяжелое испытание для дружбы, а потом принялся подтрунивать над тем, что я читаю «Войну и мир». Разумеется, дразнил он меня не по-настоящему, ведь я своими ушами слышала, как недавно он хвастался знакомым, что его дочери всего пятнадцать, а она уже читает Толстого. Но ему нравилось подшучивать над тем, что я читаю: он все интересовался, пролистываю ли я страницы про войну и пишут ли там что-нибудь о том, как Наполеон изобрел знаменитый торт, — в общем, болтал разные глупости. Папа любого умеет рассмешить. Иногда только это и нужно: сразу становится легче.

Он нагнулся поцеловать меня на ночь.

— Не злись на маму. Ты же знаешь, как она беспокоится об Ави.

— Знаю, — сказала я.

— Свет выключить или оставить? Уже поздно, — напомнил он, остановившись у двери.

— А принеси сначала Дейзи?

Через минуту он притащил Дейзи и уложил рядом со мной на кровать. И еще раз поцеловал меня в лоб.

— Спокойной ночи, доченька.

И Дейзи тоже поцеловал в лоб.

— Спокойной ночи, псина. Хороших снов.

Призрак в коридоре

Однажды посреди ночи мне захотелось пить — я встала и отправилась на кухню. А возвращаясь, увидела, что в коридоре, у комнаты Ави, стоит мама. Она упиралась лбом в приотворенную дверь, а ее рука лежала на ручке. Она не заходила и не выходила: просто стояла за дверью, будто прислушиваясь к звуку его дыхания. Свет в коридоре не горел, но на нее падали отблески голубого ночника Ави. Она была похожа на привидение. Или на ангела? Я попыталась тихонько проскочить мимо нее, но мама меня заметила.

— Ави в порядке? — спросила я. Иногда, случайно перевернувшись на спину, он просыпается от того, что давится собственной слюной.

— Да, с ним все хорошо, — сказала мама и обняла меня. Она проводила меня до кровати, укрыла одеялом и поцеловала. Она так и не объяснила, почему стояла за дверью, а я так и не спросила.

Интересно, сколько ночей она простояла у его двери? И интересно, у моей двери она хоть раз стояла?

Завтрак

— Заберешь меня из школы? — спросила я маму следующим утром.

Я ела рогалик, а она собирала Августу обед в школу (цельнозерновой тост с мягким сливочным сыром, потому что твердые сыры он есть не может), а Ави сидел за столом и жевал овсянку. Папа одевался на работу. Теперь у нас новый график передвижений: мы с папой утром едем на метро — и, значит, выбегаем на пятнадцать минут раньше обычного, — потом я выхожу на своей остановке, а он едет дальше. Забирать меня из школы должна мама на машине.

— Я хочу позвонить Мирандиной маме и попросить ее опять подбросить тебя до дома, — ответила мама.

— Нет! — воскликнула я. — Забери меня ты. Или я сама поеду на метро.

— Ты же знаешь, тебе еще рано ездить на метро одной, — сказала она.

— Мама, мне пятнадцать лет! Все в моем возрасте уже ездят!

— Да пускай едет! — крикнул папа из соседней комнаты.

— Но что сложного в том, чтобы попросить маму Миранды? — заспорила мама.

— Вия уже доросла до метро. — Папа вошел на кухню, повязывая галстук.

Мама смотрела на нас озадаченно.

— Что-нибудь случилось? — Она не обращалась ни к кому из нас в отдельности.

— Ты бы знала, если бы вернулась ко мне вечером! — крикнула я. — Как ты обещала.

— О боже, Вия. — Мама наконец-то вспомнила, как она меня вчера обманула. Она положила нож, которым резала для Ави виноградины на половинки (целыми он мог подавиться из-за маленького нёба). — Прости меня, пожалуйста. Я заснула в комнате Ави. А когда проснулась…

Я равнодушно кивнула:

— Да знаю я, знаю.

Мама подошла, обхватила ладонями мое лицо и заглянула мне в глаза.

— Прости меня. Мне очень стыдно, — прошептала она. Похоже, она не притворялась.

— Все нормально, — сказала я.

— Вия…

— Мам, все хорошо, — теперь я говорила искренне. Маме и вправду было так совестно, что я ее уже простила.

Она поцеловала и обняла меня, а потом снова взялась за виноград.

— Что-то не так с Мирандой? — спросила она.

— С ней-то все в порядке, но ведет она себя как полная кретинка, — ответила я.

— Миранда не кретинка! — встрял Ави.

— Много ты знаешь! — огрызнулась я. — Еще какая, уж поверь мне.

— Тогда договорились, я за тобой заеду, без проблем, — решительно заявила мама, сметая в пакет половинки виноградин. — Я же сперва так и хотела сделать. Заберу Ави из школы, а потом тебя. Мы приедем где-то в четверть четвертого…

Тут я ее перебила:

— Нет!

— Изабель, пусть Вия едет на метро. — Папа начал терять терпение. — Она уже большая девочка. Черт возьми, она почти всю «Войну и мир» прочитала!

— При чем тут «Война и мир»? — разозлилась мама.

— При том, что тебе не надо забирать ее на машине, как будто она маленькая, — серьезно ответил папа. — Вия, ты готова? Бери рюкзак и вперед.

— Готова. — Я надела рюкзак. — Пока, мама! Пока, Ави!