Чудо-2018, или Как Путин спас Россию

– Ерунда! Был вброс, да, что кандидат не настоящий – для того, чтобы немного успокоить народ, а то все просто ломанулись сразу за него голосовать. Людям, которые это инициировали, им этого не надо, им нужен кандидат, но в разумных пределах, чтобы процентов пять-шесть собрал, понимаете? Ну, как в нашем, собачьем деле, бывает же – на ринг выводят собак, судья человек опытный, каждую в лицо знает, он, конечно, и шерстистость оценивает, и окрас, и стати, и, само собой, как собачка себя на ринге ведет. Если она вдруг занервничает, залает на кого-то или даже укусит, это же не значит, что собака всегда такая. То есть, судья знает каждой собаке не сегодняшнюю цену, а настоящую, и хорошую собаку никогда не потребует перевести на заднюю позицию…

Инга слушая, раскраснелась, заволновалась: Синистров умудрился, говоря наугад, попасть в одно из ее больных мест.

– Ох, правда! – не выдержала она. – С моей Джулией на московской выставке была именно такая история! Сначала все нормально, на позицию вперед, на две, она уже второй была, и тут какой-то мальчик бешеный выскочил, ткнул ее чем-то, Джулия гавкнула и слегка… Даже не укусила, просто зубками цокнула возле его штанишек, а этот сукин сын так завопил, будто ему ногу отхватили! И судья сразу: на восемь позиций назад! Это при девяти собаках! Я подхожу, говорю: имейте совесть, вы что, не знаете Джулию? А если этот уродыш виноват… И тут какая-то сука со стороны, женщина, конечно, а не собака, как заорет: с судьей во время ринга говорят, нарушение, караул! И он снимает Джулию вообще! Меня тогда чуть инсульт не трахнул!

Тут Инга спохватилась: инсульт – это о болезни, о старости, это она зря. И тут же улыбнулась, и добавила:

– Я образно, конечно, я женщина здоровая, слава богу!

– У нас, здоровых и красивых, тоже бывают проблемы, – в унисон пропел Синистров. – Вот и я о том же, все знают, кто у нас победитель ринга, кто лучший, но все-таки не будет же он один на ринге, понимаете? Что за победа без соперников?

– Понимаю. Но что от меня нужно?

– Да ничего, печать и подпись. А текст я мигом набросаю.

И через пять минут на руках у Синистрова и Лары было желаемое разрешение с печатью и подписью, и в тот же день в городе появились плакатики, извещающие о том, что через неделю на стадионе «Форвард» будет проведена городская выставка собак, а также состоится обсуждение реконструкции стадиона и благоустройства прилегающего к нему района. И мелкими буквами внизу добавлен был пункт: «Обсуждение выдвижения в кандидаты Андрея Семенова».

17.

События разворачивались стремительно. Синистров с курьерской почтой отправил в ЦИК уведомление о проведении собрания (на основании законно полученного разрешения) и приглашение прибыть на оное.

Власти Серманкуля, узнав о намечающемся событии, недоумевали. Мокрецов, глава администрации, неофициально навестил Ингу Гардину, с которой был в молодости романтически знаком, и спросил, что все это значит. Та объяснила, сослалась на Синистрова. Мокрецов велел найти Синистрова и доставить к нему. Нашли, доставили. Мокрецов спросил, тыча в сорванный с забора листок, лежавший у него на столе:

– Что за фигня, и кто ты такой?

Синистров объяснил: он местный уроженец, но работает в Москве, координатор, организатор, был в помощниках у Владислава Юрьевича, сотрудничал с Александром Леонидовичем, Алексеем Викторовичем, Валерием Вячеславовичем, о его деятельности известно аппарату Владимира Владимировича и окружению Дмитрия Анатольевича.

Мокрецов морщился, не всех из названных угадывая.

– Ну, допустим. На какой кандидат, куда? Это же была… Ну, как я понял, такая шутка на государственном уровне.

– Не совсем так. Те, кто это организовали, узнали, что у части населения эта шутка вызвала негативные эмоции. И решили перевести негатив в позитив. То есть: да, мы как бы попробовали пошутить, но увидели готовность к выдвижению народного кандидата, поэтому склонились к тому, чтобы разрешить его действительно выдвинуть. И противодействие этому мероприятию, Сергей Николаевич, может быть расценено как недоверие тем шагам, которые делаются навстречу населению именно для того, чтобы показать, что мы ему доверяем.

– Кто – мы?

– Разве не ясно? Кстати, и вы в том числе.

– Я ни при чем! – отгородился Мокрецов. – Я вообще в отпуск ухожу, – придумал он на ходу.

И тут же мысленно свою придумку одобрил, и в тот же день подписал приказ о своем уходе в отпуск и назначении временно исполняющим обязанности главы администрации одного из своих заместителей.

По совпадению, в отпуск отправился и начальник УВД, и многие другие руководители первого эшелона.

А в Центральной Избирательной Комиссии были изумлены поступившим приглашением. Сначала подумали, что это розыгрыш. Потом начали выяснять, кто такой Синистров, связались с ним, тот дал разъяснения, которые членов ЦИК изумили еще больше. Провели консультации, получили совет: съездить и посмотреть, что там за ерунда. Прекратить можно на любом этапе.