Чудо - из чудес

            — Ты все-таки думаешь, Горбуша еще найдется? — с благодарной надеждой посмотрела на него Лена.

            — А куда она денется? — уверенно отозвался Стас и, продолжая думать о своем, пробормотал: — Хотя оно никак не уместилось бы в такси. Но все равно — можно было отрезать от него небольшой кусок. Оргстекло легко пилится… Впрочем, и этот вариант не подошел бы — ведь твоя карта-схема намного больше!

            — Так я могла ее перерисовать в меньшем масштабе!

            — Точно! Как же я сразу не догадался? — удивился Стас и с нарочитой серьезностью сказал: — Тогда это — явный непорядок в доме!

            — Это еще почему? — опешила Лена.

            Стас, любуясь, посмотрел на нее и, продолжая скрывать улыбку, ответил:

            — А потому что в семье обязательно один должен быть красивым, как, например, ты, а другой — умным. Как я…

            — Да, от скромности ты явно не умрешь! — с удивлением глядя на мужа, который в сложнейших ситуациях творил просто чудеса сообразительности, а в некоторых простых случаях просто не видел самого очевидного ответа. И добавила: — Это ты тоже где-то услышал?

            — Нет, сам придумал!

            — Ну и красивым же ты тогда был, Стасик! — словно в детстве, с легкой ехидцей заметила Лена.

            — А?.. Что?.. — отрываясь от своих мыслей, переспросил Стас.

            На этот раз тут же все понял.

            И расхохотался так, что к нему, тоже как в детстве, правда, тогда вместе с ними был еще Ваня, присоединилась и сама Лена…

5

— А в чем, собственно причина? — не понял Стас.

            Вечером приехал Сергей Сергеевич.

            Не один.

            Вместе с Владимиром Всеволодовичем.

            Стас с Леной поначалу подумали, что отец попросил друга помочь перенести их вещи, которых оказалось не так уж и мало.

            Но оказалось, что не только.

            Как только последний ящик с конспектами Стаса оказался в старой квартире, Сергей Сергеевич с Владимиром Всеволодовичем не стали говорить, что им пора, так как срочно нужно возвращаться по домам.

            Наоборот, они с удовольствием приняли приглашение Лены передохнуть и попить чаю.

            Стас, опережая жену, чтобы та не поднимала даже чайник, быстро наполнил его водой, поставил на зажженную газовую плиту.

            И Лене осталось только заварить чай, добавив к обычному черному — сушеные листья смородины, земляники и черники, которые она привезла из дома.

            Поставить в комнате-кабинете чашки.

            И разлить его.

            Конфетами, достав из портфеля большую красивую коробку, гостей и хозяев обеспечил Сергей Сергеевич.

            То есть, как понимающе переглянулись Стас с Леной, это чаепитие было запланировано заранее.

            И они не ошиблись.

            Когда гости выпили по первой чашке чая, от которого Владимир Всеволодович был просто в восторге, и Лена налила им по второй, Стас осторожно спросил у отца:

            — Ну как там? Смягчилась?

            — Какое там! — удрученно махнул рукой Сергей Сергеевич. — Скорее, наоборот! Я еще никогда не видел ее такой. Чтобы она и видеть тебя не хотела – этого и в самом страшном сне мне бы не привиделось!

            Он, собираясь с мыслями, помолчал, вздохнул и сказал:

            — Нехорошо все, конечно, получилось. Но будем надеяться на лучшее.

            — Что вся эта мУка перемелется — и мукА будет! — добавил Владимир Всеволодович.

            Как ни напряжен был момент ожидания того, каким будет дальнейший разговор, Лена даже захлопала, приветствуя такую игру слов.

            — Собственно, — продолжил Сергей Сергеевич, — я убежденный сторонник, чтобы дети жили отдельно от родителей, и в свое время сам поступил именно так же. Но только все это происходило в полном согласии с моей мамой и по общему пониманию с ней и любви!

            — А разве с ней можно иначе? — поразилась Лена.

            — Нет, конечно. Потому что она — человек верующий. А тут — особый случай. Требующий самого деликатного отношения, — с нескрываемой болью в голосе сказал Сергей Сергеевич и с упреком посмотрел на сына: - Ну ладно отъезд. Но зачем тебе нужно было еще и грубить матери?

            — Да я и не грубил вовсе! — начал было тот, но Лена остановила его:

            — Грубил-грубил! Забыл, что ли, как я тебя то и дело одергивала?

            — Ну было, — огрызнулся Стас. — А зачем она тогда Горбушу выгнала? Вот и передай ей, чтоб оставила себе вместо нас клетку — под говорящего попугая!

            — Ну вот видишь? Ты опять за свое! — с упреком покачал головой Сергей Сергеевич. — Не буду я ей этого передавать. Она и так переживает. Только поделать с собой ничего не может. Потому что живет — без Бога! И, как говорится в Святом Писании, сама не ведает, что творит. Но мы-то ведь ведаем!

            — А в чем, собственно причина, что она не верит? — не понял Стас. — Ну ладно, во время вашего детства и молодости вера была под запретом и страхом наказания. Но теперь-то? Храмы открыты. Духовной литературы более чем достаточно! Хотя бы у меня в комнате. Только бери да читай! Кто ей виноват?

            — Мы! — ответил Сергей Сергеевич и, глядя, как изумленно вытягивается лицо сына, убежденно повторил: — Именно мы!

            — Да разве же и ты, и я — мало говорили ей о Боге и вере? Насколько я помню, только это постоянно и делали!