Чудо на Гудзоне

Я слышал рассказы о том, что происходило с пассажирами, пока был занят в кабине. Многие впоследствии писали мне письма, делясь личными воспоминаниями. Другие давали интервью СМИ, трогательные и впечатляющие.

Был среди них бывший капитан армии США Эндрю Грэй, который завершил две служебные командировки в Афганистан и летел рейсом 1549 со своей невестой Стефани Кинг. Пока самолет снижался, Эндрю и Стефани поцеловались и сказали друг другу: «Я тебя люблю». По их словам, они готовы были «принять смерть вместе».

Джон Хауэлл, консультант по вопросам управления из Шарлотта, думал о том, что он был единственным оставшимся в живых сыном своей матери. Его брат, пожарный, погиб во Всемирном торговом центре 11 сентября 2001 года. Джон впоследствии говорил репортерам, что, пока рейс 1549 снижался, его единственной мыслью было: «Если я разобьюсь, моя мама этого не переживет».

На месте 12F, в кресле у окна сразу за аварийным выходом на крыло, 45-летний Эрик Стивенсон переживал ужасное ощущение дежавю. Тридцатого июня 1987 года он летел рейсом 810 компании Delta Air Lines на самолете Boeing 767, который направлялся из Лос-Анджелеса в Цинциннати. Вскоре после взлета, когда самолет набирал высоту над Тихим океаном, прежде чем повернуть на восток, один из пилотов по ошибке заглушил оба двигателя. Он сделал это непреднамеренно, из-за специфического дизайна панели управления двигателями и близости похожих переключателей управления двигателями. Самолет начал снижение с высоты 1700 футов (518 м); в это время пассажиры торопливо надевали спасательные жилеты и готовились к худшему. Под крики других пассажиров Эрик решил достать одну из своих визиток и написать на ней слова «я люблю вас», обращенные к родителям и сестре. Он сунул визитку в карман, полагая, что погибнет, и эту записку, может быть, найдут на его теле. Потом, всего в 500 футах (около 152 м) от воды, пассажиры ощутили мощный рывок тяги, и самолет устремился вперед во всю мощь. Пилоты повторно запустили двигатели. Рейс продолжил путь в Цинциннати, салон был усыпан спасательными средствами. После этого случая компания Boeing изменила дизайн панели управления двигателями, чтобы предотвратить повторение подобного инцидента.

Этот едва не окончившийся гибелью опыт привел к тому, что Эрик взял годичный отпуск на работе, чтобы попутешествовать по миру, и каждый год после этого находил способы торжественно отметить годовщину своего чудесного спасения. Он говорил, что это происшествие подготовило почву для его переезда в Париж, где он продолжает работать маркетинговым менеджером компании Hewlett-Packard. Он оказался среди пассажиров рейса 1549, поскольку гостил в США в январе 2009 года. Сидя в кресле 12F и глядя в окно, он не мог поверить, что снова попал на самолет с неработающими двигателями.

Так что он, как и в тот раз, достал визитку и написал на ней: «Мама и Джейн, я люблю вас». Он сунул карточку в правый передний карман и подумал про себя: «Вряд ли визитка уцелеет, если салон разрушится», – но все же ощутил некоторое утешение, зная, что сделал это.

– Это был максимум того, что я мог сделать, – позднее сказал он мне. – Все мы целиком и полностью зависели от вас двоих, сидящих в кабине. Это было ощущение беспомощности – знать, что мы ничего не можем изменить в этой ситуации. Так что я сделал то единственное, что мог сделать. Когда наш самолет снижался, мне захотелось, чтобы мои родные знали, что я думал о них в самый последний момент.

Во время снижения самолета Эрик не ощущал паники, но чувствовал ту же самую печаль, которую пережил в двадцать три года, в том Boeing 767 над Тихим океаном. Во время нашего рейса, вспоминал он, у него возникла та же самая отчетливая мысль: «Это, возможно, будет конец моей жизни. Через десять или двадцать секунд я буду по ту сторону, чем бы она ни была».

В салоне было очень тихо. Некоторые звонили по телефону или набирали текстовые сообщения любимым. Мне говорили, что кое-кто читал молитвы. Другие вспоминали, что примирились с ситуацией. Если им суждено было умереть, говорили они, они ничего не смогли бы с этим поделать, и поэтому пытались принять это.

Некоторые пассажиры впоследствии рассказывали мне, что их радовало то, что я не рассказывал всех подробностей. Это напугало бы их еще сильнее.

Я заговорил с пассажирами только тогда, когда до нашей встречи с водой оставалось около девяноста секунд.

Мне нужно было быть очень откровенным. Я не хотел, чтобы мой голос звучал взволнованно или встревоженно. Мне хотелось, чтобы в нем слышался профессионализм.

– Говорит капитан. Сгруппируйтесь перед столкновением!