Чудо-оружие. Как американцы искали ядерные секреты Третьего рейха

4. Новейшая квантовая теория дает единственно известный метод, позволяющий описать количественно свойства атома. До сих пор никто еще не мог превзойти его для более глубокого понимания атомной структуры».

Это «кредо» было подписано двенадцатью физиками, половина из которых были разумными людьми, а другая половина принадлежала к фанатичной оппозиции.

Но этого еще было мало. Двумя годами позже пришлось собрать следующее совещание, на этот раз в Зеефельде в Тирольских Альпах. Присутствовало тридцать ученых, причем некоторые из них были представителями правительственной нацистской организации учителей. И снова пришли к компромиссу; было отмечено, что «явная разница во мнениях была почти полностью обязана своим происхождением недоразумениям».

Многословный официальный доклад был состряпан в основном мастерами компромисса Заутером и фон Вейцзекером; в общих чертах он повторял кредо 1940 года. В нем подчеркивалось, что «до Эйнштейна арийские ученые, такие, как Лоренц, Хазенорль, Пуанкаре и другие, заложили основы теории относительно сти, а Эйнштейн просто логически развил дальше уже существовавшие идеи и добавил краеугольный камень». Заключительный параграф, смягченный дипломатом Вейцзекером, гласил: «На совещании в Зеефельде было выражено, однако, мнение, что следует отвергать протаскивание физической теории относительности в мировую философию релятивизма, как это пыталась делать еврейская пропагандистская пресса».

Миссия Алсос нашла частную стенографическую запись некоторых дискуссий, происходивших на совещании в Зеефельде. Можно только удивляться, как такой крупный ученый, как Гейзенберг, мог терпеть непроходимую тупость оппозиции, тем более возмутительную, что она исходила от так называемых коллег, а не от нацистских политиканов и прочих аутсайдеров. Как мы уже видели, Гейзенбергу было проще убеждать самого Гиммлера в необходимости преподавания теории относительности.

Подлинные ученые-физики прикладывали все усилия к тому, чтобы их идеи не попадали в руки невежественных шарлатанов. Они успешно боролись с фантастическими замыслами рентгенолога Шиболдта. Сей «джентльмен» предлагал использовать новую высоковольтную рентгеновскую аппаратуру, так называемый бетатрон (американское изобретение), против бомбардировщиков союзников. Идея его заключалась в том, чтобы рентгеновыми лучами сжигать экипажи бомбардировщиков. Эту его несбыточную фантазию поддерживал маршал авиации Мильх, не говоря уже о том, что у уранового проекта была снята и передана Шиболдту важная аппаратура.

В другом сумасбродном проекте ставилась задача выяснить, не могут ли два инфракрасных луча, пересекающихся под определенным углом, подорвать в воздухе бомбы на самолетах союзников. Этому проекту было дано мифологическое кодовое наименование «Хадубранд»; все это также было, конечно, утопией. Настоящие ученые понимали всю бессмысленность этой, с позволения сказать, идеи, но некоторые пробовали поддерживать ее, так как она сулила возможность провести интересные исследования в области молекулярных структур.

Сознавая всю важность роли науки в войне, некоторые патриотически настроенные научные работники предлагали свои услуги правительству. Те из них, кто обращался к Русту, успеха не имели. Но даже и обращавшихся непосредственно в армию и флот не встречали с распростертыми объятиями. Например, небольшая группа компетентных ученых, трудившихся в начале войны над очень перспективной работой в области мин и торпед для германских военно-морских сил, вскоре была распущена из-за недостаточной поддержки.

Провал развязанной немцами подводной войны, успешная оборона Англии против массированных воздушных налетов и многое другое в конце концов заставили даже твердолобую гитлеровскую клику понять, что союзники с огромным преимуществом используют в войне научную аппаратуру. И лишь в конце 1942 года они наконец решили использовать научные и технические возможности в более широких масштабах.

Мобилизация германской науки сначала казалась простой задачей. Все соглашались с тем, что немецкие военно-воздушные силы, находившиеся в ведении Геринга, весьма успешно ведут исследовательские работы. Существовало ошибочное мнение, что это было следствием проницательности Геринга и его политического авторитета. В действительности же секрет успеха заключался в способностях членов его руководящего комитета. Решили изъять из ведения Руста Исследовательский совет и подчинить его непосредственно Герингу.