Чудо под Москвой

Относительно роли распутицы в Битве за Москву сломано немало копий. Думаю, что все согласятся с тезисом, что распутица влияет на обе воюющие стороны. Хотя бы в силу того, что они передвигаются на одной и той же местности, только по разные стороны линии фронта. Которая к тому же в оборонительный период имела тенденцию с смещению на восток. Соответственно для Красной армии любой застрявший грузовик или трактор мог стать оставленным и потерянным навсегда. При этом немцы имели техническое преимущество: они располагали полугусеничными тягачами, способными преодолевать даже самые сложные дорожные условия и доставлять на передовую артиллерию и предметы снабжения. Так же уровень развития инженерной техники вермахта благоприятствовал строительству мостов, многокилометровых гатей и в целом облегчала продвижение вперед.

В небе под Москвой – пикирующие бомбардировщики Пе-2

Что касается великого полководца всех времен и народов Генерала Мороза, то, во-первых, скованный морозом грунт дал ГА «Центр» своего рода «окно возможностей» для продолжения наступления на Москву. Во-вторых, морозы до начала декабря были умеренными. Наконец, в-третьих, положение с зимним обмундированием в войсках Западного фронта тоже иногда оказывалось не вполне благополучным.

Помимо погоды, существенным действующим фактором, влиявшим на обе стороны, если судить по оперативным документам, стало сокращение светового дня. Короткий осенний, а тем более зимний день существенно сужал возможности соединений по развитию достигнутого в светлое время успеха. Сумерки и ночь в общем случае воспрещали дальнейшее наступление.

Хотелось бы предостеречь от неверного умозаключения о том, что под Москвой резко, скачкообразно возросло тактическое мастерство советских войск. Накопление боевого опыта, конечно же, имело место. Немалое число тех, кто воевал и результативно воевал под Москвой, успели получить опыт в боях лета и начала осени 1941 г., в том числе на других направлениях. Однако никакого качественного скачка все же не наблюдалось. Близость столицы, последняя черта, стимулировали бойцов и командиров, но сами по себе не восполняли пробелы в выучке и отсутствие достаточного боевого опыта. Системной проблемой войск Западного фронта являлось недостаточное внимание к самоокапыванию, отрывке траншей и ходов сообщения. Приказы с разносами за неглубокие окопы встречаются во всех армиях и в самых разных соединениях, в том числе довоенного формирования. Здесь также нельзя не вспомнить директиву Военного Совета Западного фронта № 0047 от 14 ноября 1941 г. о занятых только на бумаге позициях.

Крайне неубедительным в этом смысле является тезис о широком распространении танковых засад как опорной плите успеха под Москвой. Ярчайшим примером здесь служат действия 9-й танковой бригады в октябре, сдерживавшей продвижение многократно ее численно превосходящей немецкой пехотной дивизии. Еще один описанный выше пример – это сдерживание прорыва 5-й тд с истринского плацдарма в конце ноября 1941 г. танковыми контратаками нескольких бригад. Не менее показательным примером являются действия танковых войск 33-й армии в ходе отражения Наро-Фоминского прорыва в финале оборонительных боев, в начале декабря 1941 г. Будучи разбросанными в полосе всей армии, танки 5-й тбр не сыграли заметной роли в парировании удара противника. Сбор танков из «засад» на неатакованных участках заставил терять драгоценное время на формирование группы для контрудара, да и численность этой группы оказалась невелика. В итоге существенную роль в остановке прорыва сыграла 20-я тбр соседней 5-й армии, причем не засадами, а контратакой. При этом нельзя не заметить, что сама по себе контратака 20-й тбр без пехоты далеко не образец тактического мастерства. Также в 5-й армии смогли в ноябре своевременно преодолеть возникший с прорывом обороны 144-й сд кризис, имея танковые бригады не расставленными по засадам, а в кулаке в тылу на крупных магистралях.

Вопрос использования танковых войск в Битве за Москву, пожалуй, один из самых сложных и многогранных. С одной стороны, несомненно, что именно танки сыграли огромную роль в успехе Красной армии в обороне на подступах к столице. Причем большую роль играл качественный фактор. Хотя немцы имели средства поражения Т-34 и КВ, их использование в сложных дорожных условиях оказывалось затруднено. Это делало контратаки новых танков, в особенности КВ, особенно эффективными. С другой стороны, советские танковые войска вошли в осень 1941 г., сделав шаг назад в организации танковых войск, отказавшись от танковых дивизий в пользу бригад и танковых батальонов. Однако в погодных и тактических условиях Битвы за Москву применение более крупных соединений, чем танковая бригада, представляется возможным только в самом начале октября 1941 г. или же в ходе контрнаступления. Задачи же для соединения класса «танковая дивизия» в лесах к северо-западу и северу от Москвы во второй половине ноября и в ноябре просматриваются с трудом.