Чудо?.. (СИ)

- Наташа! - захватывая ее щеки в свои ставшие вмиг холодными ладони, воскликнул он. - Наташенька! Что с тобой? Милая моя, родная, - стал судорожно целовать ее щеки, виски, веки, жаром губ слизывая следы слез. - Что с тобой, сладкая моя? Почему ты плачешь? - а она зарыдала еще сильнее. - Ну-ну, что ты? – крепче прижал ее к себе, сжимая в объятьях, слушая, как в унисон его сердцу, бешено стучащему, рвется из груди рваными ударами и ее сердце. – Что ты, Наташенька?.. Ну, не плачь, не нужно, родная!.. – нашептывал он ей, едва касаясь губами ее волос. – Не плачь, моя милая. Все у нас будет хорошо! Слышишь, все будет хорошо!..

- Не будет!.. – прорыдала женщина, запинаясь. – Не будет, Олежек…

- Ну, что ты?.. Успокойся… - возмутился муж. – Ты просто себя плохо чувствуешь.

- Ты все для меня, - снова прорыдала она. – А я даже ребенка тебе родить не могу!..

Не в силах что-либо ей ответить, мужчина лишь крепче сжал ее в своих руках, стискивая ее плечи. В переносице непривычно защипало, и он часто заморгал, пытаясь успокоиться. Черт, что же это, а?..

- Наташенька… - пробормотал он шепотом, скрывая лицо в шелке ее распущенных волос.

- Я недостойна тебя, - проговорила она едва слышно, так тихо, что ему показалось, он ослышался.

- Что?..

- Я не достойна тебя, Олежек, - повторила она надрывно, отстраняясь и глядя ему в глаза. – Ты лучшего достоин. Самоголучшего! А я?.. – слезы заструились по ее щекам с новой силой. – Я ничего не могу тебе дать. Ничего… Боже, как я себя ненавижу за это!.. – воскликнула она через силу и, опустив голову, попыталась спрятать лицо в дрожащих ладонях.

Олег стремительно и резко отвел ее ладони в сторону, настойчиво заглядывая в покрасневшие глаза. Приподнял ее подбородок и жестко спросил:

- Ты что такое говоришь? – тяжелый взгляд, строгий. – Даже и думать об этом не смей, поняла меня? – она не отреагировала, и он настойчиво повторил: - Поняла?..

- Уходи от меня, Олежек, - прорыдала Наташа, уже не сдерживаясь. – Оставь меня, оставь, родной… Я тебя сама отпускаю, я знаю, так лучше будет.

- Лучше?.. – смотрел на нее зачарованно, озадаченно.

- Ты себе новую жену найдешь, - рыдая, продолжала говорить она. – Ты еще молодой, красивый, здоровый. Она будет лучше меня, надежнее… - говорила и не видела, как мрачнело в каждой секундой его лицо, хмурились брови, превращались в узкие щелочки глаза, сжимались губы. – Я даже преследовать не буду, я в другой город уеду, если хочешь, чтобы только вам спокойнее жилось, - запинаясь, бормотала она. – Так лучше будет, я знаю… Она тебе сына родит. Или дочку!.. - прокричала она в голос, вырываясь из его объятий. – Она сделает это! А я не могу! – она завыла, как раненая волчица. – Я не могу!.. Понимаешь?!

- Идиотка! – грубо выдохнул он сквозь плотно сжатые губы. – Дура! – повторил он, вскакивая с колен и сверкая молниями глаз. – И давно ты это решила?! Давно, я спрашиваю?!

А она просто сидела и смотрела на него заплаканными глазами не в силах больше произнести ни слова.

- Идиотка, - повторил он снова, наклонившись вниз и закрыв глаза. – Какая же ты идиотка…

Она молчала, только вздрагивала изредка и сопела. А он вдруг наклонился к ней, схватил обеими ладонями за щеки и, вынуждая смотреть себе в глаза, заявил:

- Я тебя никуда не отпущу, - по словам, отчетливо, твердо, уверенно. – Ты поняла меня? И тебе не позволю меня бросить! Ясно? – она не кивнула, не смогла, но он увидел сверкнувшие в ее глазах искры. – И другая мне никакая не нужна. И не будет она лучше! Не будет, понимаешь? – он отчаяннее стиснул ее щеки, словно вынуждая обратить на себя внимание. - Разве будет у нее твоя улыбка? А твой смех? И будет ли она будить меня по утрам своими замерзшими ступнями? И станут ли ее волосы, разметавшиеся по подушке, дурить мне голову? – слеза скользнула по его щеке, а он и не заметил, продолжая: - И придет ли ей в голову, подарить мне на Новый год песочные часы? И ей ли я буду писать сообщения, чтобы она надела шапку, потому что на улице метель?.. И не будет она лучше, никогда не будет лучше тебя! – коснувшись лбом ее лба, он шепнул: - Потому что невозможно быть лучше тебя, не будучи тобой.

Ее сердце разрывалось от нежности, любви и благодарности к этому мужчине, который был ее мужем.

- Но я не смогу подарить тебе малыша, - пробормотала Наташа, рыдая.

- Это кто тебе сказал? - возмущенно воскликнул он. - Кто тебе это сказал?! - заглянув в ее глаза, казалось, в самую сердцевину ее души. – МЫ справимся, ты меня слышишь? Вместе! Мы все сможем вместе, - он печально улыбнулся. – А если не получится, возьмем малыша из дома малютки. И он станет самым родным, любимым, нашим, - сглотнул, ощущая, что на языке появляется привкус слез. – И все у нас будет хорошо. Ты мне веришь?.. – он настойчиво стиснул ее щеки. – Веришь?

Ей хотелось. Ей очень хотелось ему верить! В чудо, в счастье, в светлое будущее, где их будет трое.