Чудо

«Господи!» — мысленно воскликнула Аманда. Нет, сейчас точно не время переубеждать его, вываливая перед ним горькую правду. Однако для себя она решила проверить историю про Котре, рассказанную таксистом. Она сама съездит туда и выяснит, существуют ли какие-нибудь факты, подтверждающие это. А Кену можно рассказать чуть позже.

— Кен, может быть, ты поднимешься в номер и немного отдохнешь?

— Я возвращаюсь в грот, — решительно ответил Кен и поднялся из-за стола.

Аманда с горечью смотрела на него. Невозможно было поверить, что ее возлюбленный, умница, блестящий адвокат, тренированный спортсмен и великолепный любовник, превратился в это воплощение благочестия, которое она видела перед собой. И все же это произошло, и это, пожалуй, самый тяжелый случай из всех, с какими ей приходилось иметь дело за годы работы психологом.

— Ну, как скажешь, — со вздохом сказала она и поднялась со стула.

— Увидимся за ужином.

Чем ей заняться в этой пустыне? Как убить время до ужина? Может, купить будущей свекрови какой-нибудь сувенир? Например, пластмассовую статуэтку Девы Марии?

* * *

Стоя в кабине лифта, поднимавшего их на пятый этаж, Регги Мур был на удивление тих и молчалив, поэтому Эдит поняла: он что-то задумал и теперь ждет того момента, когда они окажутся в тиши их номера, чтобы рассказать ей об этом.

Закрыв за собой дверь номера, Регги толкнул жену на стоявший у стола стул с прямой спинкой, а сам остался стоять. Эдит покорно ждала.

— Эдит, — заговорил наконец муж, — я утащил тебя из столовой, потому что мне необходимо кое-что обсудить с тобой.

— А это не могло подождать несколько минут? Люди, с которыми я обедала, такие милые, им так хотелось послушать меня.

— Вот именно! — торжественно провозгласил Регги. — Об этом я и хотел с тобой поговорить!

— Не понимаю. О чем именно?

— О твоем исцелении, — пояснил Регги. — Когда я увидел тебя с ними, то тут же понял, что эти халявщики загнали тебя в угол и хотят попользоваться твоими советами, зарядиться твоей энергией.

— Но они вовсе не халявщики. Мистер Толли, например, заплатил за мой обед.

Регги театрально всплеснул руками.

— Эдит, я не про деньги! Я назвал их халявщиками совсем в другом смысле.

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Я говорю о том, что все пытаются использовать тебя, — стал объяснять Регги. — Они хотят почерпнуть у тебя силы, воспользоваться твоим опытом и знаниями. И я считаю, что ты не должна разбазаривать все это и рассказывать свою историю каждому встречному-поперечному… бесплатно. Не должна!

— Но почему бы и нет? — спросила Эдит, искренне не понимая, куда клонит муж. — Что в этом плохого? Если история моего исцеления воодушевляет людей, дарит им надежду, почему я не должна рассказывать ее им? Я являюсь для них примером, счастливицей, на которую снизошла благодать. Они хотят убедиться, что это возможно. Так зачем отказывать им в этом?

Регги не сразу нашелся что ответить.

— Ну-у-у… — замялся он, — потому что… Э-э, мне было бы спокойнее, если бы ты делала это после того, как чудо получит официальное признание.

— Ах вот ты о чем, — с облегчением вздохнула Эдит и отмахнулась от Регги. — На этот счет можешь не беспокоиться. Мое чудесное исцеление уже подтверждено, а официально об этом будет объявлено уже послезавтра. Сегодняшнее утро я провела в Медицинском бюро с доктором Берье. Он обратился к двум лучшим экспертам в этой области. Один из них, доктор Поль Клейн-берг, который специализируется по саркоме, приезжает из Парижа завтра. Он изучит мои медицинские документы и проведет заключительное обследование.

— Завтра?

— Да. После приезда Клейнберга доктор Берье позвонит мне и назначит встречу на среду. Затем доктор Клейнберг выдаст свое заключение и последует официальное сообщение о чудесном исцелении.

На лице Регги отразилось облегчение.

— Ну что ж, это другое дело, и теперь я не волнуюсь. Если так, я не вижу препятствий к тому, чтобы ты беседовала с этими людьми.

— Конечно, Регги. Я рада, что ты согласен со мной.

— Я уверен, что все будет в порядке, — миролюбиво проговорил Регги. — Кроме того, если ты считаешь, что способна подарить утешение столь многим страждущим, дать им надежду на исцеление, то грех этого не сделать. Считай, что я с тобой, Эдит. Ты, подобно первым апостолам, делаешь очень важное дело, выступаешь миссионером, несешь людям свет. — Его лицо просветлело. — Знаешь что, мы должны отпраздновать это. Жаме закончил реконструкцию своего ресторана — потрясающее место! — и сегодня его открытие. Мы уже обклеили весь город объявлениями об этом грандиозном событии…

— Как здорово!

— …и я хочу, чтобы ты находилась рядом со мной и встречала гостей. Народу будет море! Нас ждет специальный столик, за которым вместе с нами будут сидеть около десятка важных персон — не только из Лурда, но и из числа паломников. Я уверен, что все они ждут не дождутся встречи с тобой. Ты ответишь на их вопросы, расскажешь все подробности своего чудесного выздоровления. Ну, что скажешь, старушка?

— Конечно, я буду там и расскажу им все, что они хотят услышать. Если ты этого хочешь, то и я тоже.