Чудодеи Лук-у-Морья

— Ква! (Ты свихнулся что ли, милый друг?! Какое озеро, какое «за город», мне к академику срочно нужно)

— Ну чего ты вырываешься, я же тебе помочь хочу.

— Ква!! (Хочешь, так помоги. Неси меня быстро в школу!)

— Стой, куда же ты? Пропадешь!

— Ква-ква-ква!!! (практически непереводимая игра слов, означающая что-то типа «с тобой потом поговорю»)

Василиса неслась через парк невообразимыми скачками, уклоняясь от редких спешащих домой учеников, надеясь, что успеет до звонка. Иначе… Триста пар мчащихся галопом детских ног ей уж точно будет не суждено пережить.

— А, Василиса, вот ты где, — раздалось над головой, и девушка впрыгнула на руки к академику Баюнову, — всё в порядке? У тебя запыхавшийся вид.

Ага, запыхаешься тут… Не день, а сплошная карусель развлечений.

В кабинете у Василия Баюнова было светло и уютно. Сплошными рядами от пола до потолка стояли шкафы, доверху набитые всевозможными рукописями, свитками, папирусами, атласами, фолиантами, глиняными дощечками и огромным множеством разнообразных книг. У круглого окна стоял большой письменный стол из чёрного дуба. Поговаривали, что он сделан из обломка Мирового древа, разрушенного во времена Великой битвы. В углу жарко полыхал камин. Огонь весело отплясывал на поленьях, безвозмездно отдавая комнате свет и тепло. В кресле возле очага сидела Ада Филипповна, напряженно о чём-то думая.

— Бабушка! — закричала Василиса, спрыгивая с рук вошедшего академика.

— Василиса?! — голос прозвучал одновременно и удивленно, и встревожено, — Присядь, пожалуйста, дорогая, и поведай мне обо всём по порядку.

Василиса подробно рассказала о том, что произошло с утра, опустив лишь эпизод с Ванькой — ни к чему бабушке знать подробности Василисиной личной жизни. Тем более, что это никак не влияло на причины тех странностей, что приключились с девушкой сегодня.

— Василий, — Ада Филипповна пристально посмотрела на академика, — правильно ли я понимаю, что…

— Да, Ада, всё верно.

Ада Ягабова и Василий Баюнов когда-то учились в одном классе. Многолетняя дружба давала им право некоторой фамильярности в отношениях, за которую другие легко могли не по-детски огрести.

— Василиса, — сказала бабушка, — у меня для тебя две новости: одна хорошая, другая не очень. Как говорится, с какой начать?

— Бабушка, не тяни.

— Хорошо. Новость плохая — только чудодей, наложивший проклятие, может тебя расколдовать. И пока мы не поняли кто он, тебе придётся побыть в шкуре лягушки. Новость хорошая — это также сможет сделать тот, кто тебя очень любит. Помнишь, как в сказках, поцелуй любви и всё такое…

— Бабушка! Где я тебе сейчас найду того, кто меня очень любит?! Ты меня очень любишь. Расколдуешь?!!

— К сожалению, дорогая, здесь нужна любовь иного рода.

— Прекрасно! Лягушачья жизнь до конца времен — это как раз то, о чём я так долго мечтала!

— Не переживай, милая, мы что-нибудь обязательно придумаем! Я извещу твоего отца, — Ада Филипповна была в небольшом замешательстве, но привычка держать эмоции под контролем возобладала, — А ты пока поживешь у меня.

— Ада, подожди, — академик лукаво улыбнулся, — у меня есть идея…

****

Ну прямо не идея — золото, ржу, не могу. Возмущению Василисы не было предела. Отдать её на выходные в терем Царёвых — это просто верх безумства. От Вас, Василий Алабрысович, я такой подлости не ожидала!

Выдав свою загадочную фразу про идею, академик тут же вызвал к себе Несмеяну Царёву и попросил её взять домой Василису (тьфу ты! лягушку) на пару дней. Дескать, школьный зоопарк закрывается на ремонт, и всем детям раздают зверушек под присмотр.

Василиса от всей души протестовала, иногда даже нехорошими словами, но её никто не слушал: Несмеяна не могла, а бабушка с академиком не хотели. Лягушку посадили в банку, накрыли крышкой и вручили Несмеяне.

— Надеюсь, Вася, ты знаешь, что делаешь… — это были последние слова, которые Василиса услышала, когда её выносили из кабинета.

Глава 3

Княжеский терем располагался в самом центре города, недалеко от школы. Когда-то давно весь Царьград состоял только из него и небольшой группы ремесленных пристроек, но постепенно разросся до полноценного мегаполиса с златоглавыми храмами, узорными хоромами, белокаменными палатами, мощеными дорогами и великолепными садами. Старый город был в кольцо обнесен 7-ми метровой крепостной стеной с многочисленными башнями, построенными ещё в доисторические времена.