Чудовище

Издалека доносились крики Джона и мамины мольбы: они все еще ссорились, но с дерева казалось, будто это какая-то передача по телевизору, которая не имеет к нам никакого отношения. Если забраться повыше, туда, где мы с Кассом положили доски, можно посидеть подольше, подождать, пока родители не уймутся.

– На кухне кто-то есть, – заметила Айрис.

– Это мама.

– Откуда ты знаешь?

– Джон выше ростом.

Тень приблизилась к окну, выглянула наружу: это действительно была мама.

– Нас ищет, – прошептала Айрис. – Не знает, где мы.

– Ничего, подождет. Мы еще посидим тут.

Но Айрис заерзала, попросилась в туалет, захныкала: давай слезем. Я пыталась ее отвлечь, но она не сводила глаз с окон квартиры. Тогда я велела ей посидеть. Я слезу первая, а она спрыгнет ко мне на руки.

– И запомни, – добавила я, – слезать всегда труднее, чем залезать.

Может, я ее сглазила. Это ведь так и происходит? Айрис не прыгнула, а почти бросилась на меня, и мы обе рухнули на землю. Сестра упала на меня, но все равно взвизгнула как котенок.

Я сперва подумала: придуривается. Выползла из-под Айрис и сказала:

– Ну все, хватит притворяться.

А потом заметила, что у нее висок в крови.

В траве скрывался пенек с острыми краями. Я его прежде не видела. Неужели сестренка ударилась об него?

– Айрис! – позвала я. – Айрис!

Она не ответила.

Казалось, прошли часы: я смотрела на сестру, а она лишь стонала, и из виска у нее текла кровь. Я не знала, что делать. Поднять и отнести домой? Я встряхнула ее за плечо.

– Айрис!

Она открыла глаза и тут же закрыла. Всхлипнула. Я вскочила на ноги. Посмотрела на наши окна. В них отражалось солнце.

– Помогите, кто-нибудь, – прошептала я.

Бросилась к ближайшей квартире на первом этаже, постучала в стекло. Никто не выглянул, и я постучала сильнее. Потом в соседнюю квартиру и в следующую за ней.

– Есть тут кто-нибудь? – кричала я.

Открылась дверь, вышла женщина. Молодая, с длинными волосами, собранными в хвост.

– Что случилось?

– Сестра упала, ударилась.

Женщина бросилась к Айрис, опустилась рядом с ней на колени: та лежала с открытыми глазами, стонала и пыталась подняться. Футболка у нее была вся в крови. Женщина попросила Айрис повернуть голову. Над ухом виднелась темная рваная ранка, в которую набилась грязь. Волосы слиплись от крови.

– Родители дома? – спросила у меня женщина.

Я кивнула.

– Беги за ними. Да скажи, чтобы захватили телефон.

Я помчалась вверх по лестнице, а в голове у меня билась мысль: Джон будет орать. Он меня возненавидит. Дорого бы я дала, чтобы повернуть время вспять всего лишь на полчаса, когда мы с Айрис рука в руке спускались по этой самой лестнице. А лучше еще раньше, когда мама попросила Джона сменить тон, иначе она заберет детей и уйдет, а он ответил: «Только попробуй – и увидишь, что будет». Надо было оставить Айрис дома, а самой уйти.

Я ворвалась в квартиру. Джон сидел за столом у себя в кабинете.

– Где мама? – запыхавшись, выпалила я.

– Хлопнула дверью.

– Айрис упала. Возьми телефон.

У него вытянулось лицо. Он словно постарел на сотню лет. «Вот как сильно он ее любит», – подумала я.

Джон ринулся вниз по лестнице, я схватила телефон и побежала следом. Заметив женщину, он остановился как вкопанный – словно не понял, что происходит, и решил, будто незнакомка пытается украсть Айрис или мучает ее, а не помогает.

Он меня никогда не простит. Может, сейчас, при посторонних, он мне ничего и не скажет, но потом обязательно припомнит.

– По-моему, ссадина неглубокая, – сказала женщина, – но, может, придется зашивать. И еще девочку клонит в сон. Видимо, сотрясение мозга.

Джон ничего не ответил и лишь подхватил Айрис на руки.

– Пойдем-ка домой, маленькая, нужно смыть с тебя эту грязь.

Женщина выпрямилась.

– Не лучше ли вызвать скорую?

Я протянула мобильник Джону, но он направился в подъезд, не обращая на меня внимания.

– Он повезет ее в больницу? – спросила женщина.

Я пожала плечами. Никогда не знаешь, как поступит Джон.

Незнакомка бросилась за ним.

– Прошу прощения, но, по-моему, девочку нужно показать врачу. Если хотите, я вас отвезу, куда скажете.

Не замедляя шага, Джон двинулся вверх по лестнице. Он не проронил ни слова. Обычно он не упускает возможности покрасоваться перед незнакомцами, и я подумала, уж не спятил ли он часом. Так сильно он любил Айрис.

Соседка обернулась ко мне.

– Где твоя мама?

– Понятия не имею. Она куда-то ушла.

– Ты знаешь ее телефон?

Я порылась в мобильнике Джона и назвала женщине номер экстренного вызова – я знала, что это мамин.

Я поднялась в квартиру. Джон сидел в ванной с Айрис на коленях. Она была очень тихая и бледная. Джон протирал ей висок губкой и что-то шептал. Успокаивал, мол, все будет хорошо. Я хотела было напомнить ему про скорую, но взрослый здесь он, и если Айрис сейчас умрет, сам и будет виноват.

Мама позвонила Джону на мобильный, и я взяла трубку.

– Что случилось? – Судя по голосу, мама не помнила себя от страха.

«Она тоже меня возненавидит», – подумала я.

И рассказала ей, что Айрис упала и Джон сейчас отмывает ее от крови. Мама велела включить громкую связь.

– Джон, что происходит? – спросила она. – Как она?