Чудовище

- Иди посмотри дальше, а я в ванную загляну. Может купается, шустрик?

Смешок. Кто-то двинулся дальше. Федотов, тщательно подметая лучом фонаря перед собой, подошел к ванне, заглянул.

- Куда же делся? - задумчиво прошептал он.

- Да здесь я, - так же шепотом проговорил я, зажимая ему рот ладонью. Другой рукой приставил лезвие ножа к горлу, слегка прижал.

- Дернешься, горло перережу. Понял? Кивни.

Он судорожно задергал головой. Чисто дятел.

- Сейчас тебе рот открою. Будешь орать?

Такие же судорожные движения, но горизонтально направленные. Понимает. Я отвел ладонь от рта. Не закричит.

- Давай оружие. Медленно.

Он протянул за спину автомат "Калашникова". Я повесил его себе на шею и, не отводя лезвия от его глотки, быстро ощупал: граната в кармане, пистолет в кобуре, запасные обоймы. Все это я забрал. И вовремя.

- Майор! Ты где?

Скорее всего голос Арбатова. Сволочь! Мало ему сегодня досталось!

- Отвечай что-нибудь! - приказал я.

- Здесь... - чуть не поперхнулся он, но справился. - Здесь, в ванне. Нашел что-нибудь?

- Тоже никого. Не мог же он смысться? Что будем делать?

Лично я не знал, сразу признаюсь. Но что-то делать было надо.

- Сколько вас сейчас в доме? - спросил я ему в ухо.

- Пятеро, - тихо ответил он.

- А всего сколько?

- Девять.

- Пусть все выходят к твоей машине. Командуй.

- Все на выход! - громко закричал майор. - К моей машине. Его здесь нет.

Я собрался ударить майора рукояткой его же пистолета. Череп выдержал бы, я был уверен. И до недавнего времени я относился к нему, хоть и с презрением, но достаточно снисходительно. Но убийство Катеньки?!

С легким скрипом я перерезал ему горло. Кровь булькала, хрипело в бронхах. Я опустил тело на пол.

- Чего это ты тут делаешь? - вдруг раздался совсем рядом голос Арбатова.

В меня уперся яркий свет фонаря.

- Да ты!.. Ах ты!..

Что-то звякнуло. Очевидно он судорожно направлял на меня и ствол. Времени на раздумье не оставалось. Я выбросил во мрак над слпящим кругом света руку с норжом... и попал. Лезвие мягко, с тихим всхлипом вошло... падающий фонарь осветил - в горло. Он, забыв об автомате, схватилсся ладонью за мою кисть с ножом. Все равно - труп. Я повернул лезвие, чтобы ускорить процесс... Он падал.

Быстро осмотрел умирающее тело. Еще граната. Запасной рожок. Лежащий на полу фонарик высветил дернувшиеся ноги - словно затухающее сознание, ещё надеясь убежать, давало последнюю команду.

Ладно. Человек он был плохой, сам лез на рожон. Как и Федотов. Если бы не лезли, не нарвались. А горевать по ним я не буду.

С такой скромной эпитафией, я уже пробирался в сторону от входа. В окнах стекол не осталось, разумеется. Но фары слепили ещё пуще. Мне ничего не оставалось, как надеяться на свою счастливую звезду. Должны же они, черт их дери! послушаться команды командира и уйти к месту сбора.

Я неторопясь вылез в окно и, прикрываясь рукой, словно закрываясь от яркого света, побрел к машине.

Мое удивление был безмерно, когда, уже за пределами ослепляющего света фар, кто-то спокойно спросил из темноты:

- Ну что, так и не нашли?

Этот кто-то меня не знал, или был новичком, или был жителем "Тургеневского плеса", рядовым милиционером.

- Ты чего здесь делаешь? - грозно спросил я. - Федотов всем приказал собираться к его машине.

- Да я-то что? Я же водила...

- Водила не водила, давай, двигай! - поторопил я.

Он ушел. Я дождался, пока он завернет за угол, сел в его "Уазик" (мотор даже не был заглушен) и медленно отъехал.

Я отъехал от дома, ожидая вдогонку рой свинца, но нет, выстрелов не последовало, никто не всполошился. Я вдавил педаль газа до упора и поехал мимо скопления фигур у одной из машин. На ходу выдернул чеку у гранаты и бросил в самую самую толпу. Зачем оставлять в тылу убийц. Они уже определились; не ты их, они тебя точно достанут.

Да, мне хотелось уехать. Уехать вслед за Леной. Не видеть больше этого Курагинского питомника, государства в государстве, где царят собственные законы, где ценность человеческой жизни перестала быть мерилом всего. Но хуже нет неоплаченных счетов. Куда бы ты не убежал, неоплаченный счет все равно и всегда тебя настигнет. Так лучше сразу... Я так думаю!

Конечно, в доме уже все на ногах. И все трое охранников, с которыми я начал свой ночной вояж, тоже пробуждены и с понятными мне эмоциями продолжают коротать часы дежурства. Вряд ли меня просто так пропустят. И войти в дом как-нибудь иначе не удастся; сам я профессионально позаботился об этом. Даже окно не выдавишь, чтобы не заголосила электроника.

Мысль кружилась у меня в голове, как ночные мотыльки возле язычка пламени и так же бесполезно сгорали. Я не знал, что делать? И теолько проезжая мимо высоких окон нижнего зала приемов, меня осенило: а собственно почему я боюсь трезвона? Я уже достаточно нашумел этой ночью, так что небольшой шумовой эффект только скрасит мое появление.

И с этим мудрым решением я ещё поддал газу, развернулся по дорожкам сада - меня уже заметили на мониторах! - выскочил на прямую, перпендикулярную окнам и, все увеличивая скорость, помчался к цели.