Чудовище без красавицы

– Это значит «да»? – засмеялась Алина.

– Да! – ответил господарь Романдии.

Эпилог. После

Алианна замерла на самом краю пруда, нерешительно закусив губу и глядя на спокойную водную гладь, расстилавшуюся перед нею идеальным зеркалом. Попробовав кончиком большого пальца ноги воду, зажмурилась, а затем, взвизгнув, кинулась в холодный пруд солдатиком, расплескав искрящиеся брызги во все стороны и спугнув стайку рыбок невдалеке. Вынырнув, она фыркнула, засмеялась, затем поплыла к противоположному берегу, где с невысокой скалы катился вниз бурлящий водопад.

Выбравшись на плоский камень, молодая драконица встала спиной к озеру, подставив свое обнаженное тело струям ледяной воды, поежилась, подняла лицо вверх, крепко зажмурившись.

Это было ее личное место силы. И каждый раз, приходя сюда, она словно в первый раз окунулась в эту ледяную воду, и затем, по возвращении на берег, чувствовала прилив мощи и магии.

Сложное детство без возможности быть человеком сделало свое дело – Алианна была ущербной в глазах других драконов. Она не могла больше обращаться, с тех самых пор, как Ирман помог ей, влив свою императорскую кровь в умирающего ребенка. Целители смогли сделать ей оборот, и тот день стал переломным в судьбе – она навсегда стала человеком. Сколько потом было бесплодных попыток превратиться в зверя – не счесть. Но даже чешуйки не появлялось у висков, как бывало у Аранды, или вертикализации зрачка, как у многих других. Ничего! И магии не было. Вернее, случались изредка вспышки, позволяющие зажечь свечу или взметнуть вихрь, но после наступал откат – одышка, слабость и потемнение в глазах.

Люциус, которого Алианна так и не смогла назвать отцом, только качал головой, хмурился и жалел ее, периодически пробуя пробудить в дочери магию, экспериментируя самостоятельно и приглашая учителей, но без толку. Черная плесень, уничтоженная в империи благодаря возвращению драконов, успела сделать свое дело – погубить юного дракона, потомка Призрачных, о чем каждый раз с сожалением упоминали целители Ирмана, периодически приглашающие ее к себе для обследования.

Иногда от своего бессилия хотелось плакать. И тогда Алианна садилась на кобылу, подаренную ей женой отца, Алиной, на совершеннолетие, наступившее буквально недавно – две луны назад, и мчалась сюда, к этому затерянному в лесной глуши пруду. Она и раньше бывала здесь, конечно, и каждый раз чувствовала небывалый подъем энергии.

Вот и сейчас, упав спиной назад и раскинув руки и ноги, словно звезда, Алина медленно кружилась по водной глади, не замечая постороннего взгляда, направленного на юное тело с остроконечными вершинками грудей, собравшимися сочными вишенками на молочно-белой коже.

Она размышляла о предстоящем дне рождении братьев, которые родились почти три года назад, день в день через девять месяцев после свадьбы отца и Алины. Близнецы-мальчишки оказались смышлеными ребятами, уже начинали осваивать магию, и даже могли натворить шалостей, которые беззастенчиво спихивали друг на друга и дулись, когда строгая мать ставила их в угол обоих. Улыбаясь при мысли об озорствах, Алианна вздохнула – как же им повезло, что появилась в жизни Алина! Конечно, папа долго не мог поверить в свое счастье, почти семь лет мурыжил бедную женщину, которая уже решила навсегда покинуть империю, и внезапно в одночасье женился на ней, похитив со свадьбы императора Рокофора. Алианна хорошо помнила тот день – она стояла, держа под руку будущую мачеху и успела прочесть в ее глазах торжествующий восторг. Дальше эти двое сбежали в заброшенный храм богов и вернулись уже с брачными браслетами на запястьях.

Тело привыкло к холоду, однако, заледеневшие пальцы на ногах давали понять, что пора выбираться.

Перевернувшись на живот, Алианна поплыла к берегу, выбралась и взвизгнула, узрев сидящего рядом с ее вещами Ирмана, с прищуром наблюдающего за ней.

Не зная, какие места ей прикрывать руками – грудь или пах, девушка шагнула за куст и возмущенно сверкнула зелеными глазами.

– И давно вы тут сидите? – едко осведомилась она, отжимая рыжеватые волосы.

– Достаточно, – лениво процедил император драконов, перекатывая в углу рта травинку. – Пришел по следу, чтобы сделать тебе предложение, от которого невозможно отказаться, и нашел удивительную картину.

– Предложение? – подозрительно прищурилась Алианна, размышляя, как бы ей получить назад свои вещи.

– Предложение, – кивнул Ирман, белозубо улыбаясь. – Ты сидишь словно сыч в замке отца, не выезжаешь в столицу, не принимаешь приглашения. Чем ты занимаешься?

Алианна вспыхнула. Она в самом деле не любила напыщенное светское общество и предпочитала собственную комнату и лабораторию, обустроенную под самой крышей высокой северной башни, где занималась изготовлением магических артефактов. Странно, но ей удавалось создавать удивительные вещи, которые работали и могли приносить пользу. Если бы ими владел кто-нибудь. Так они лежали мертвым грузом, каждый в отдельной коробочке, и ждали своего часа.

– Ну так что? – Ирман поднялся на ноги и подхватил тунику и брюки девушки, кинув ей.