Чудовище Нави, или Завтра еще пойду!

Где-то виднелся берег, которому я обрадовалась, как родному. Допрыгав по кочкам, я соскочила на сырую и прохладную траву, вглядываясь в знакомый лес. Тропинка, петлявшая между деревьями, вывела меня из лесу так быстро, что я сама удивилась.

Болотные туманы рассеялись, а я вдохнула полной грудью запах сырого дерева и трав.

Деревенька встретила меня так же уныло, как и обычно. Одинокие домики пускали дымки, в мутных окнах маячили силуэты. Где-то мычали коровы, лаяли собаки, а я брела в сторону дома.

- Ты где была?!! – наскочили на меня Антипка и Анчутка. – Мы все обыскали! Даже на болото бегали!

- Эээх! – махнула я рукой, открывая двери и вдыхая запах сырости, трав и кислятины.

- Ну, рассказывай! – стрекотали бесы, бегая вокруг меня.

- Помирились? – с усмешкой спросила я. – Все исправили?

- Да, да, все, - спешно ответил Антипка, а Анчутка покраснела, потирая пятачок.

- Вот и славненько, - заметила я, отмывая грязные ноги и доставая из сундука с приданным свежую рубаху. – Вы как хотите, а я спать!

- Ты… с болотником была? – спросил робкий голос Анчутки, которая подлезла рядом. – Да?

- Да, - ответила я, чувствуя, что не мешало бы искупаться. Я насквозь пропахла болотом.

- Ой, - положила Анчутка голову на руки. – А в шалаш звал?

- А ты откуда про шалаш знаешь? – спросила я, передумав спать.

- Только не говори мне, что ты из шалаша сбежала! – перепугалась бесенок, глядя на меня круглыми глазами.

- А что мне? Комаров кормить? – спросила я, пожимая плечами. На душе стало тревожненько.

- Значит, ты ему отказала, - выдохнула Анчутка. – Ой, жди беды! Он так просто это не спускает! Уж дюже обидчивый!

Я зевнула и провалилась в густой, темный и тревожный сон.

- Ведьма, вставай! Там к тебе баба пришла! – трясли меня за плечо, пытаясь растрясти остатки сна.

- Кто пришел? – спросила я, сонно глядя вокруг и отрываясь от прелой подушки.

- Баба! – в один голос выдали бесы, пока я ворочалась и не хотела вставать.

- Шлите ее к Лешему, - зевнула я, слыша звон в ушах.

- Так она оттуда! У нее Леший ребятенка унес! – послышался голос Анчутки.

Что? Леший унес ребенка? Это как так?

Глава тридцать девятая. Какого Лешего?!!

Я вскочила и, стуча босыми ногами, бросилась в сторону двери. На пороге стояла растрепанная внешне и в чувствах молодая женщина. Вид у нее был какой-то оплывший. Она напоминала свечу, которая постепенно догорает. Грузная, рано постаревшая, слегка отекшая от слез, несчастная стояла на пороге, глядя на меня красными, распухшими глазами.

- Унес, - ревела она, глядя на меня. – Леший! Дитятко мое!

На крики стал подтягиваться любопытный народ, которому подавай очередной триллер с нечистью в главной роли. «Ох, да что ж твориться-то!», - причитали они, прижимая к себе своих немногочисленных детей.

- Так, успокойтесь и по порядку! – потребовала я, слыша, как вся деревня жалеет несчастную: «Это ж надо! Леший! Кто бы мог подумать! Бедная, бедная, бедная».

- Взяла я его в лес. Хотела ягод собрать да грибы поискать… Вот еще с утра думала, может, лучше дома оставить? - причитала несчастная мать, утирая слезы кончиком платка. – Посадила на пенечек. Сказала, что пока ягоды собираю, чтобы никуда не уходил… И ведь глаз с него не спускала! А потом глянула, а его нет. Хохот только по верхушкам деревьев… А ребятенка моего унесли!

- Спокойствие! – обняла я несчастную мать, которая все причитала и рыдала. – Сейчас будем пытаться найти!

- Ой, сердцем чую, что мертвый он! – ревела мать, пока деревня ревела вместе с ней. – Как муж бросил, так один он у меня остался!

Неподалеку стоял мужик, рядом с которым ютилась еще одна баба с грудничком. При слове «муж» вся деревня посмотрела на них, как бы обещая не выдавать его. Баба покраснела, прижав к себе ребенка и спрятавшись за мужика. Тот стиснул зубы и нахмурился.

- Понятно, все понятно, - сглотнула я, чувствуя, что нужно приложить все усилия, чтобы найти ребенка.

- С Лешим договориться можно! – послышался голос Антипки, который был тут как тут. Никто его не видел, кроме меня, поэтому он и бегал туда-сюда, звонко цокая копытцами. – Бабушка договаривалась! Коли Леший че берет, то обратно выпросить можно!

Я слегка успокоилась, понимая, что придется знакомиться еще и с Лешим.

– Так, вы идите домой! А я попробую с Лешим договориться! Может, вернет! – утешала я разнесчастную мать, которая ревела, как три белуги и одна соседская сигнализация. – Как зовут ребенка?

- Аким, - выдохнула мать, снова заливаясь рыданиями.

- Домой-домой-домой, - убеждала я всех, понимая, что они мне здесь мешаются. – Поищу я Акима! Расходимся! Не мешаем ведьме работать! Сегодня приема не будет! Килы, грыжи и прочие – все завтра!

Народ уныло потолкался, покряхтел, обсуждая новости. Убитую горем мать повели домой.

- Так, где у нас тут раздел Леший, - бросилась я к книге.

Старинная книга рассыпалась в руках, но я решительно листала ее, положив на стол.

- Лесовик, лисунка, лес, - листала я, неожиданно для себя открыв страницу «Леший». На меня смотрело жуткое чудовище. Создавалось впечатление, что какая-то мадам согрешила с дубом. Или одинокий дровосек соблазнился дуплом.