Чудовище Нави, или Завтра еще пойду!

- Ой, а меня жук укусил! – плакала девочка на поляне, пока я мчалась к ней. Стоило мне добежать до нее, она исчезла, а возле дома послышался смех.

Солнечный луч, который я умоляла остановиться, окрасил деревянный сруб терема малиновым. Красивые резные ставни, резной конек, все стало цвета варенья. Даже зеленые деревья стали слегка розоветь.

- Это – конец, - выдохнула я, закрывая глаза и опуская голову. Сердце, которое нашло в себе силы поверить мне, разбито. Маленький огонек, не знавший любви и считавший, что если удалось купить ее раз, то можно покупать ее постоянно, превращается в бессердечное чудовище.

Глава сорок вторая. Лети!

Может, следовало вести себя, как ужасная няня. Чтобы Леший разочаровался во мне и выпустил побыстрее. Возможно, я еще успею!

Внезапно дети притихли, юркнув в терем. Я бросилась за ними, слыша, как скрипит и ворочается лес.

- Папа пришел! – послышался радостный крик, а где-то от терема отвалилась ставня.

Я опомниться не успела, видя как перед нами вырастает Леший.

- И кто это все сделал? – спросил он, осматривая горницу.

- Она! – ткнули пальцами в меня лешачата. Они сидели на скамеечке рядком, как ангелочки. – Как забушевала, как забесилась! И по крышам бегала!

- Что?! Я?! – ужаснулась я, глядя на этих красавцев, похожих на присяжных.

– Да полно, живы и хорошо. Управилась, значит! - произнес Леший.

Я снова опомниться не успела, как вещи встали на свои места. Терем заскрипел, заворочался, а ставни опять вернулись на место. Зато посреди горницы стоял накрытый стол, ломящийся от угощений. Внутри что-то одобрительно заурчало.

- Садись, няня, - послышался голос Лешего. А подле него было место. Я неловко села, в надежде с ним поговорить. Может, удастся его убедить!

Стоило посмотреть на еду, как тут же меня скрутило от невыносимого голода.

Девчонка катала по полу знакомое яичко, радуясь и не спеша к столу.

- Поганочка моя, иди есть, - послышался ласковый голос Лешего, а он похлопал по скамье с другой стороны от себя.. Видно было, что детей он любит до безобразия.

– А ты, няня, чего не ешь? – послышался голос Лешего. Ложки стучали, еда стремительно убывала, исчезая в голодных ртах лешачат.

Я смотрела на еду, вспоминая знания из книги. Если съем, то останусь здесь навсегда. Иногда ведьмой быть хорошо!

- Я не голодна, - ответила я, видя, как за окошком воцаряется ночь. – Пусть едят. Детям больше достанется!

«Нет, мы не голодны-ы-ы-ы!», - волком завыл мой желудок, пока я смотрела на то, как дети уплетают все, что видят.

- Может, поешь, - послышался голос Лешего, а мне пододвинули аппетитные жареные грибы.

- Нет, я не голода, - сглотнула я слюнку, отвернувшись от соблазнов подальше.

- Ешь, - послышался приказ. А мне в рот потянули гриб. Я стала вертеться, чувствуя ни с чем несравнимый запах так горячо любимых жареных грибов.

«Мммм, жареным запахло!», - причитал желудок, издавая такой рев, словно во мне поселилось чудовище.

Я почувствовала, как внутри меня что-то шевелится. Зажав рот рукой, я ощутила, как меня что-то душит.

Удушающий приступ кашля, похожий на тошноту, заставил меня склониться возле лавки. Я кашляла, чувствуя, как из меня что-то лезет. Стоило посмотреть слезящимися глазами перед собой, я увидела… болотный огонек. Тусклый, маленький и слегка помятый.

- Не может быть… Акимушка, - прошептала я, утирая рот тыльной стороной руки. – Лети! Лети к нему на болото! Скажи, где я!

- Мама, - послышался детский голосок, а огонечек замельтешил, растерявшись.

- Лети! – крикнула я, радуясь всем сердцем. Значит, без подлости никак. Но это была самая лучшая подлость в моей жизни!

Стол перевернулся, а лешачата бросились ловить огонек, который метался по горнице. Лавки, стол и все что было на столе тут же очутилось на полу. В один прыжок лешачонок стянул скатерть.

- Лети, - едва слышно прошептала я, чувствуя, как по щекам текут слезы. Я хотела броситься бежать за ним, но меня схватили за руку. Лешачата переворачивали все вверх дном, а я сердцем екала каждый раз, когда огонечек чуть не оказывался в лапах ребятни.

Это была самая милая подлость в моей жизни. Видимо, во всем виноват последний страстный поцелуй. Мне посадили икотку, а я не заметила! Он мне не доверяет. И как выяснилось, правильно делает!

Окно было выбито, а лешачата бросились ловить огонечек, который то взлетал высоко, то наоборот падал вниз, исчезая в темноте маленькой звездочкой надежды.

- Ешь, - послышался голос на ухо, а я увидела, как стол становится на место. Все, чтобы скинуто, все вернулось обратно. Я сидела за столом, словно отличница, не в силах пошевелиться. Как вдруг моя рука сама потянулась к деревянной ложке.

- Нет, - стиснула я зубы, пытаясь разбудить свою магию. Но моя рука, повинуясь отнюдь не мне, уже несла ложку к моему рту. Стиснув зубы, я пыталась отвернуться, но рот послушно открылся…

- Хорошая девочка, - донесся до меня ласковый голос Лешего, а меня погладили по голове, как ребенка. Внезапно морок спал. Я выронила ложку, чувствуя, как глотаю жареный гриб.

- Кхе, кхе, - кашляла я, глядя на Лешего с ненавистью.