Чудовище о семи головах. Голова первая. Советник

Он вернулся домой, забрал своего уже семилетнего сына и поселился в Мемории. Он заботился о деревне и находящемся неподалёку лесе с таким неистовым рвением, за которым было желание забыться, что его очень быстро выбрали главой поселения. Доменик рассказал все Дереку и мальчик настаивал, что нужно снова пойти и спасти маму.

Но мужчина был уже слишком слаб, чтобы повторить поход. Дерек решил спасти маму сам. Он долго искал подходящего случая, пока Семерка не пришла за ним. В обмен на освобождение мамы он согласился на все их условия. У Роксоланы отобрали ее зеркала и вывели на праздник.

Она еще находилась под властью Охотницы, поэтому так себя вела в начале. Но когда увидела сына, сразу его узнала, и действие заклятия прекратилось. Роксолана была рада мальчику.

– Он действительно велик, раз смог меня оттуда вытащить – размышляла женщина пока шла все дальше и дальше от городской площади, вместе с сыном. Она не знала уготованной Дереку судьбы и не могла пока оценить степень предстоящего ему величия.

Дерек получил от Семерки отдельный дом, куда и привёл маму. Он договорился, что будет встречаться с Семеркой в городе, чтобы мама не видела этих встреч. Семерка предоставила ему все необходимое. Уж слишком велико было их желание отобрать то величие, которым обладал Дерек.

12. Книга

Наступил вечер. Пора было идти к Дожу за котомкой. Собирались Даниил, Мак Врач и еще двое повстанцев.

Хотел с ними и Щенок, но Даниил был против. Когда начался кипиш, Щенок просто улегся на пороге, ожидая, пока все выйдут, и он пойдет со всеми. Любые попытки оттащить или как-то отвлечь Малыша заканчивались провалом.

Даниил боялся потерять друга еще раз, а Малыш был уверен, что есть кое-что поважнее страхов хозяина. Ну что с ним, с этим Щенком поделаешь?

После похорон узника они вдвоем ушли гулять. Даниил хотел побыть один, разобраться со своими мыслями, а Щенок просто был рядом. Он охранял хозяина, оберегал Друга от опасности, как всегда…

Они бродили в бедняцких кварталах. Юноша прошел мимо дома, где погиб узник, но войти внутрь не решился – сильны были еще воспоминания прожитого дня.

Даниил мог не бояться, что его узнают. Лара волшебством изменила его лицо. Только на этом основании Мак согласился отпустить юношу побродить по бедняцким кварталам без общества других повстанцев. Даниил предложил остальным, что он, пока волшебство действует, сходит к Дожу за котомкой и избавит от этой необходимости других. Мак отказался. Слишком опасно, слишком близко к Дворцу находился дом Дожа. Советник мог учуять. К тому же колдовство Лары могло обмануть простых людей, но не Советника и других из семерки.

Даниил и Щенок прошли несколько домов и услышали голоса. Юноша, который после колдовства был похож на нищего оборванца, смело вышел к людям. Щенок залег так, что его никто не замечал, но он видел всех.

Их было трое: двое сидели рядом, третий – чуть поодаль. Эти двое были в грязной, местами рваной одежде. На лице одного из них, старика, была неряшливая щетина. Второй был помоложе, но также небрит. Третий отличался от них – выглядел опрятно, и выражение лица более осмысленное, а еще он был самым неприятным из всех троих.

Двое пили, и очевидно пили целый день. Вокруг валялось много пустых бутылок. А еще они разговаривали. Даниил прислушался к их словам.

– Понимаешь, в чем херня – говорил старик. – Ведь мы ничего сделать не можем. А эти гады у власти творят, что хотят. Понастроили себе дворцов на народные деньги. И я должен горбатиться, чтобы они жировали? Где справедливость то? – запричитал старший.

– Нет справедливости, батя – ответил второй.

– А ведь в детстве я мечтал стать моряком. Даже учиться начинал. Но жизнь, понимаешь, такая штука. Тяжело. Ничего не хочу. Давай лучше еще выпьем – предложил старший.

– Давай, батя – согласился молодой.

И они выпили, а затем еще два раза повторили. После этого увидели Даниила. Молодой приветливо помахал ему.

– Иди к нам – позвал старший. – Выпьешь с нами, друг.

И это был не вопрос. Юноша не знал, как реагировать. Он старательно избегал спиртного, но бывали ситуации и люди… Тогда Дож, сейчас эти нищие. Люди разного социального уровня и разных жизненных ситуаций. А ведь ни один из них не желал Даниилу зла. Все они просто предлагали разделить их слабость.

Юноша выпил тогда с Дожем, и сейчас он понимал, что, если откажется, их дружелюбие может смениться на агрессию. Поэтому он подошел к ним, сел рядом и выпил.

– Скажи, друг, как ты оцениваешь действия нашего правителя? – спросил старший. – С этим его увеличением налогов. Заявил, мол, что мы – ленивые слюнтяи, что пахать на нас надо. Куда это годится? Что вообще с ним происходит? Ведь, когда он вступал на трон, он обещал, что будет нам служить, а по факту это мы ему служим. Разве это нормально? Разве жили бы мы сейчас так, если бы у нас был нормальный правитель?

«Неужели у них такая жизнь из-за Раймона? Неужели только он виновен в их бедах? Почему они не берут на себя ответственность за свою жизнь?» – задумался Даниил.