Чудовище во мне

Это был день моего рождения. И к своим двадцати пяти годам я могла смело назвать себя по-настоящему счастливым человеком: работа в ФБР, о которой я всегда мечтала, верные друзья, с которыми можно было смело и в огонь и в воду, мужчина, с которым я была готова идти хоть на край света, и, разумеется, крепкая и дружная семья. В тот день Винсент прислал мне на работу огромный букет белых лилий и тем самым ненавязчиво сообщил всем вокруг, что у меня праздник, у меня день рождения. Кто-то из участка сбегал за тортом, и они все дружно поздравили меня и, несмотря на сложное дело, отпустили пораньше, чтобы я смогла подготовиться к вечернему торжеству в кругу самых близких. Я позвонила Нику, чтобы предупредить: заходить за мной на работу нет нужды, я уже в пути домой.

Позже, прокручивая в памяти этот день, я ругала себя за то, что не отказалась и поддалась уговорам детективов. Но в тот момент я была рада, может быть, даже слишком. Ничего не подозревая, я спокойно вошла в подъезд нашего дома, поднялась по лестнице и открыла дверь своим ключом. Все выглядело так же, как и всегда, вот только дверь в тот день я закрыть так и не смогла. Высокий широкоплечий мужчина, одетый в какой-то странный черный костюм, надежно скрывающий от меня не только его тело, но даже лицо. Глаза же он спрятал за лыжной маской. Я едва успела испугаться, когда он с грохотом хлопнул дверью и в следующий миг его массивная рука закрыла мне рот до того, как я успела пикнуть. Он повалил меня на пол, пихнул в рот какой-то вонючий кусок ткани, и в глазах начало темнеть. Нет, я не потеряла сознание, я прекрасно осознавала все, что этот урод делал со мной…

Первый человек, которому я сообщила о случившемся, была моя мама, вторым стал Ник. Мама меня поддерживала, жалела, заставляла выговариваться. Ник… с ним все было по-другому. Сначала он злился, на меня, на себя, на урода, который сделал это с нами. А потом он решил просто об этом забыть, словно это был какой-то страшный сон, который приснился нам обоим. Дурной сон, отмахнувшись от которого, можно с верой в светлое будущее идти в новый день. Ник смог, а я нет. Я застряла где-то там… в этом чертовом сне.

– …а что если это все сделал Ник? – долетает до моего сознания обрывок речи Кевина, я опускаю руки и, не скрывая своего удивления, смотрю ему в глаза. – Ты не допускаешь такой мысли?

– Ты это о чем сейчас?

– Спустя столько лет он снова появляется в твоей жизни в надежде вернуть, но ты его отвергаешь. Он в отчаянии, он хочет, чтобы ты нуждалась в нем. Он точно знал, во что ты была одета, и ему не составило бы труда все это принести с собой. Что думаешь?

– Ты это серьезно?

– Вполне, и я повторяю свой вопрос, у Ника есть ключи от твоей квартиры?

– Нет! К тому же я поменяла все замки… Нет, запасные ключи есть только у моей… – я спотыкаюсь на полуслове. В ушах звенит нелепый мамин вопрос: «Почему ты не позвонишь Нику? Чего ты ждешь?» и следом разочарованное: «Не прикидывайся дурочкой, тебе это не к лицу». – Прочитай еще раз, что там в конце пишет Ник в своей записке?

– Позвони мне, как будешь готова хотя бы просто начать говорить.

Качаю головой, чувствую себя настоящей дурой.

– У кого есть запасные ключи от твоей квартиры? – спрашивает Кевин.

– У моей мамы… Это она дала их Нику, она отказывается принять мой выбор.

– Ясно, но я все-таки думаю, что он и был тем таинственным газовщиком.

– Это чушь! Ник просто принес цветы, и все, это же очевидно.

– Правда? А как насчет всего остального? Платье, плащ… Почему Ник не мог принести и все это?

– Потому что Ник – это не тот ублюдок!

– Да, но это не мешает ему пытаться манипулировать тобой, играть твоими чувствами. Запугивать!

– Я знаю, что у тебя есть причины его недолюбливать, но это не он. Я не знаю, как это объяснить, но эти вещи принес другой…

– Влюбленные женщины порой склонны идеализировать и прощать недостойных их мужчин. Я так часто сталкиваюсь с таким в жизни…

– Кев, это правда не Ник… и я вовсе не пытаюсь его идеализировать.

– Ты не сказала, что не влюблена в него, – тяжело вздохнув, говорит Кевин, давая знак официанту нас рассчитать.

Мы снова молчим и не смотрим друг на друга. Единственная пара в красивом зале, которая не выглядит ни влюбленной, ни довольной кухней ресторана. Хочется верить, что мы все еще друзья…

– Ты просила достать списки всех, кто вышел из тюрьмы в прошлом месяце, – нарушает тишину Кевин, и я вижу, как слегка приподнявшись в кресле, он достает из кармана своих джинсов флешку. – Здесь все.

– Спасибо, – благодарю его я, крепко сжимая флешку в ладони. – Если я что-то найду, обязательно дам тебе знать.

– Уверен, что так и будет, – натянуто улыбаясь, отвечает Кевин.

– Раньше ты во мне сомневался.

– И дорого за это заплатил. Но ты молодец. И знаешь, если в деле с Сяомин Цинь с самого начала было понятно, что дело нечисто, то с пианистом… честно, я бы и сам на месте Нортона склонялся к тому, что это был просто несчастный случай… но ты? Мозг профайлера – это действительно что-то удивительное.